Рядовой Рекс - [6]
— Нельзя! — строго сказала Маша. — Ни в коем случае! Послеоперационный период, понимать надо! Лучше достань молока. Молоко для собаки — лучшее лекарство. Но только с завтрашнего дня.
Утром было не до молока. Пленный сообщил настолько важные сведения, что они могли повлиять на планы командования. В таких случаях разведчиков посылают за контрольным «языком». На этот раз группу возглавил Громов. Когда он проверил готовность разведчиков, дал час на отдых и отправился в свой блиндаж, ему встретился доктор Васильев.
— Ну как мой пациент?
— Какой еще пациент?
— Вот те раз! Заставил сделать, можно сказать, уникальную операцию, а теперь…
— Елки-палки! — хлопнул себя по лбу Громов. — Совсем забыл! Пошли быстрее. Хотя нет, ты иди, а я заскочу на кухню: каши захвачу, супу какого-нибудь. А ты с пустыми руками? Эх, медицина! Давай-ка перебежками за снадобьями — и ко мне!
Назад Громов бежал с двумя полными котелками. Скатился в блиндаж. Перевел дух и подошел к загородке, у которой уже стоял врач.
— Ну как он? — спросил Виктор.
— Смотри сам.
Рекс лежал на боку, вцепившись в жерди загородки. Гипс на лапах надкусан. Бинты сорваны. На кровоточащих ранах — тучи мух.
— Ну и фрукт! — покачал головой доктор. — Знаешь, Виктор, я, пожалуй, уйду. Случай клинически ясный: больной поправляться не хочет. Ну и пес с ним, с этим псом! Вынеси его на воздух, и пусть околевает. А можно и укольчик…
Громов стоял в стороне и методично тюкал кулаком по стенке блиндажа. До собаки ли сейчас! До опытов ли с рефлексами! Через час он будет на «той стороне» и, как знать, не окажется ли он сам в таком же положении, что и Рекс?
— Знаешь что, — сказал он врачу, — чтобы совесть была чиста, давай все сделаем по-человечески. Я сегодня ухожу. К утру должен вернуться. Если… задержусь, решай сам, какой ему делать укол.
Доктор внимательно посмотрел на Виктора. Вздохнул. Стиснул его плечо. Раскрыл сумку и сказал:
— Свяжи на время ему морду.
Громов сжал пасть и обмотал ее широким бинтом. Рекс зло поскуливал, щурил побелевшие глаза, но на большее сил у него не хватало.
Доктор промыл раны, засыпал их стрептоцидом, обмазал края карболкой и припорошил серой.
— На серу мухи не сядут, — пояснил он. — Как только края подсохнут, начнешь делать свинцовые примочки. Научись, кстати, пользоваться шприцем. Пусть, как говорят медики, целебная боль исходит от тебя.
Виктор взял шприц, неловко ткнул в бедро. Рекс дернулся — и игла сломалась. Доктор молча заменил иглу, наполнил шприц и протянул Виктору. Снова взмах. Взвизг! Но укол удался.
— Теперь неплохо бы ему поесть, — заметил доктор.
— А пить можно?
— Можно.
Виктор поставил за загородку котелки с водой и кашей, откинулся на топчан и закурил. Но тут же спохватился и погасил окурок.
— Ты чего? — удивился доктор.
— Дыма не любит, — виновато улыбнулся Громов. — А зовут его, между прочим, Рексом.
— Сам придумал?
— А что, плохо?
— Сойдет. Утром заходи: выдам шприц и лекарства.
Громов кивнул и протянул руку:
— Спасибо, Коля. Пока…
— До завтра, — дрогнувшим голосом сказал доктор и быстро вышел.
Странным было это лето — лето сорок третьего года. Не было солдата и командира, который бы не чувствовал, что вот-вот грянет большое наступление. А готовились к обороне: рыли траншеи, укрепляли блиндажи, копали противотанковые рвы, ставили мины. Перестрелки, правда, случались, но это были бои местного значения.
Зато у разведчиков работы — хоть отбавляй. Иногда на ничейной земле сталкивались наши и немецкие группы. Тогда завязывался бой. Даже не бой, а страшная драка, когда старались не шуметь и не стрелять, а бились молча — прикладами, ножами, саперными лопатками и зажатыми в кулак гранатами.
Как раз в такую драку ввязалась группа Громова. Четверо разведчиков, постепенно отступая, отвлекали немцев, а Громов и Седых схоронились в воронке. Переждали. Выбрались наружу и скользнули под проволочное заграждение.
У первого же блиндажа пришлось залечь: совсем близко маячил часовой, за ним — другой, третий. Как ни коротка летняя ночь, а своего все же дождались. Какой-то офицер вышел проветриться. Тут-то и встретил его Громов правой в челюсть.
Пленный оказался танкистом. Долго отмалчивался, а потом заявил, что дни русских сочтены, так как фюрер прислал такие танки, которые не взять ни одной пушке. «Тигры» быстро сомнут русскую оборону и снова выйдут к Волге. Пришлось выяснять, что же это за «тигры», какая у них броня, какое вооружение, какая проходимость.
К вечеру допрос закончился, и Громов отправился в свой блиндаж. Он повалился на топчан и совсем уж было заснул, как вдруг услышал слабое поскуливание. Встал, заглянул за загородку. Шинель — в самом углу, скомкана и местами покусана, Рекс разворошил солому и лежал на голой земле. Гипс цел. Бинты на месте. Крови не видно. Но котелки с водой и кашей не тронуты.
— Да пропади ты пропадом, проклятая псина! — выругался Громов и мгновенно уснул.
Снился старый, хорошо знакомый сон. Во время артобстрела Громов попал в дымящуюся воронку. Он хорошо знает, что скоро в эту воронку попадет снаряд. Надо быстрее выбираться. Но кто-то крепко держит его за руку. В конце концов он вырывается и выскакивает из воронки. Так было каждую ночь. Но сейчас руку держали так цепко, что у Громова зашевелились волосы: ведь он уже слышал вой того самого снаряда, который летел в его воронку.
В 1934 году ОГПУ было преобразовано в НКВД. Только за 1937—1938 годы было арестовано полтора миллиона человек, из них около 800 тысяч расстреляно. В 1954-м мрачное здание на Лубянке снова поменяло вывеску и стало называться Комитетом государственной безопасности - КГБ. Самое странное, что под чекистский меч попадали не только так называемые диссиденты, но и писатели, музыканты, художники и другие деятели искусства, которые, при всем желании, не могли свергнуть советскую власть. Именно поэтому авторитет КГБ в народе был крайне низок, и именно поэтому все облегченно вздохнули, когда в декабре 1991 года Комитет государственной безопасности был упразднен и как таковой перестал существовать.
До сих пор наше общество волнует трагическая судьба известной киноактрисы Зои Федоровой и знаменитой певицы, исполнительницы русских народных песен Лидии Руслановой, великого режиссера Всеволода Мейерхольда, мастера журналистики Михаила Кольцова. Все они стали жертвами «великой чистки», развязанной Сталиным и его подручными в конце 30-х годов. Как это случилось? Как действовал механизм кровавого террора? Какие исполнители стояли у его рычагов? Ответы на эти вопросы можно найти в предлагаемой книге.Источник: http://www.infanata.org/society/history/1146123805-sopelnyak-b-smert-v-rassrochku.html.
Гражданская война – самая жестокая из войн. Гражданская война на Востоке – жестока вдвойне. Главный герой романа «Багровая земля», военный журналист, отправляется в командировку в Афганистан. И это обычное, казалось бы, задание неожиданно превращается для журналиста в самое настоящее испытание. Испытание на стойкость, мужество, чувство долга и справедливости, независимо от того, с кем ему пришлось столкнуться – с солдатами республиканской армии или с противостоящими им моджахедами. Повесть «Чистилище» рассказывает о безрадостной, жестокой и непредсказуемой судьбе главных жертв Второй мировой войны – военнопленных.
Если говорить о жанре книги, то это — трагедии. Трагедии, основанные на личных показаниях, протоколах допросов и воспоминаниях тех людей, которые волею судеб имели дело с ВЧК—ОПТУ. Подавляющее большинство документов до сегодняшнего дня оставалось «тайной за семью печатями». Кто, например, знал, что еще в 1919 году против больного и полуглухого человека, которым гордилась вся Россия, была проведена целая контрразведывательная операция, в результате которой он оказался в подвалах Лубянки? Имя этого человека — Константин Эдуардович Циолковский.
Личность вождя мировой революции до сих пор окутана тайной. В своей документально насыщенной и увлекательной книге Борис Сопельняк рассказывает о малоизвестных фактах из жизни В.И. Ленина периода борьбы за власть, а также рассматривает все попытки покушений на легендарного Ильича. О покушениях на Ленина, о том, кто к ним причастен, о расследовании этих громких дел повествуется в этой исторической книге.
Так сложилось, что на Руси официальными сношениями с иностранными государствами занимались не только дипломаты, но и великие князья, цари и императоры. Все эти годы деятельность посольских приказов, а затем и Министерства иностранных дел напоминала айсберг: народ знал лишь то, что ему позволяли знать, а все секретное, конфиденциальное и не подлежащее оглашению лежало в архивах. Автору удалось приоткрыть стальные двери этих архивов и поведать о том, что многие годы широкой публике было неизвестно, о чем ходили слухи, а правда скрывалась за семью печатями.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В первые же дни Великой Отечественной войны ушли на фронт сибиряки-красноярцы, а в пору осеннего наступления гитлеровских войск на Москву они оказались в самой круговерти событий. В основу романа лег фактический материал из боевого пути 17-й гвардейской стрелковой дивизии. В центре повествования — образы солдат, командиров, политработников, мужество и отвага которых позволили дивизии завоевать звание гвардейской.
Полк комиссара Фимки Бабицкого, укрепившийся в Дубках, занимает очень важную стратегическую позицию. Понимая это, белые стягивают к Дубкам крупные силы, в том числе броневики и артиллерию. В этот момент полк остается без артиллерии и Бабицкий придумывает отчаянный план, дающий шансы на победу...
Это невыдуманные истории. То, о чём здесь рассказано, происходило в годы Великой Отечественной войны в глубоком тылу, в маленькой лесной деревушке. Теперешние бабушки и дедушки были тогда ещё детьми. Героиня повести — девочка Таня, чьи первые жизненные впечатления оказались связаны с войной.
Воспоминания заместителя командира полка по политической части посвящены ратным подвигам однополчан, тяжелым боям в Карпатах. Книга позволяет читателям представить, как в ротах, батареях, батальонах 327-го горнострелкового полка 128-й горнострелковой дивизии в сложных боевых условиях велась партийно-политическая работа. Полк участвовал в боях за освобождение Польши и Чехословакии. Книга проникнута духом верности советских воинов своему интернациональному долгу. Рассчитана на массового читателя.
«Он был славным, добрым человеком, этот доктор Аладар Фюрст. И он первым пал в этой большой войне от рук врага, всемирного врага. Никто не знает об этом первом бойце, павшем смертью храбрых, и он не получит медали за отвагу. А это ведь нечто большее, чем просто гибель на войне…».
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.