Рядом с солдатом - [29]

Шрифт
Интервал

— Долинин? Здорово! Неужели с Большой земли?

— Да… А вы-то, кинохроникеры, такой кадр сейчас упустили. «Юнкере» врезался в угол депо у нас на глазах. Видели?

— Нет, только слышали. Ты надолго?

— До конца! Знали бы вы, каких трудов стоило мне вырваться из Батуми сюда…

Это был наш друг капитан Долинин, политработник с линкора «Парижская Коммуна».

— Письма привез? — нетерпеливо спросил Дима.

— Писем вагон, только кинооператорам что-то не пишут. Не унывайте — там еще тральщик с письмами на подходе. Я вам свежую «Комсомолку» дам — читайте новые стихи Симонова — «Жди меня, и я вернусь» — отличные стихи, душевные… Ну, ребята, пока. До завтра. Тороплюсь… — Он дал нам несколько газет и побежал догонять своих, но тут же вернулся: — Да, чуть не забыл сказать главное — с нами прибыл сюда из Московского радио Вадим Синявский с товарищем. Сегодня они будут вести радиорепортаж прямо с батареи на Малаховом кургане. Вадим ин-тересовался, где Микоша и может ли он с ним встретиться. Ну как? Неплохой я вам материальчик подкинул? Только успевайте снимать!

— Какой славный человек этот восторженный комиссар! — сказал Дмитрий, провожая взглядом Долинина.

Да, он для многих мог бы быть отличным примером: сильный и добрый, энергичный и скромный, серьезный и приветливый, всегда готовый придти на помощь. Впервые познакомился я с ним на маневрах Черноморского флота в 1939 году. Он плавал на линкоре «Парижская Коммуна».

— Вот ведь мог сидеть себе на линкоре в Батуми и ждать конца войны…

— А ты смог бы отсидеться вдали от войны, а?

— Ты что? — обиделся Рымарев.

В стороне Мекензиевых гор застучали, отвечая один другому, два пулемета. По «голосу» можно было отличить наш от вражеского. В мутное небо взвились две белые ракеты, наполнив мерцающим светом край небосвода.

— «Жди меня, и я вернусь», — вспомнил Дмитрий. — Только вряд ли это произойдет в нашей ситуации…

— Ты опять раскис, друг мой? Пойдем-ка лучше к вокзалу, посмотрим на разбитый «Ю-восемьдесят восьмой», может, это настроит тебя более оптимистично…

Под ногами захрустело битое стекло. Посветлело, и мы увидели развороченный угол здания депо, а рядом и поодаль — множество обломков самолета.

— Так и есть — Ю-88, два мотора, узкий фюзеляж… Свастика…

— Рванул на собственных бомбах. Как разнесло-то! Пойдем скорее за камерами, а то уберут, и не успеем снять.

Мы быстро зашагали в гору, прямиком через Исторический. Уже отойдя довольно далеко от разбитого самолета, мы увидели на дорожной гальке оторванную выше локтя руку. На указательном пальце поблескивал серебряный перстень с черной свастикой, а на запястье, целые и невредимые, отстукивали время часы.

— Вот так их всех, подлецов, — угрюмо сказал Рымарев. — Как протянул к нам руку, так долой, протянул другую — долой!

…День оказался на редкость удачным: только начался, а мы уже сняли много интересного. Когда, довольные, вернулись после съемки домой, вспомнили о Долинине и свежих газетах. Просмотрели от корки до корки, дошли до стихов:


Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди…

За окном завыл Морзавод и часто-часто заухали зенитки.

— Сукины сыны! Не дадут людям стихи почитать… Представление начинается, пойдем скорее — наш выход!

Гостиницу затрясло, залихорадило, посыпалась штукатурка. Мы схватили аппараты. В дверях показался присыпанный известью Прокопенко.

— Мабуть, накрыло, чи шо? — торопливо говорил он. — Як вдарыть, аж на зубах гирко, гирко, як полыни найився… Кажу: «Тикайтэ, хлопци!» А воны вже мэртви…

— Кто, Петро, кто?!

— Таки гарни хлопчикы, и усих поубывало. Хиба ж це дило — з малыми хлопчиками дратысь? Бандиты воны, а нэ люды…

Вместе с Петром мы бросились вниз по лестнице. В коридорах стоял едкий горький дым. Он струился через выбитые стекла и открытые настежь двери. Приступы сухого кашля схватили нас за горло, и только на улице, глотнув чистого воздуха, мы отдышались.

Напротив гостиницы посредине улицы зияли две глубокие воронки. Наискосок, у самой стены разрушенного дома, лежали в луже крови два мальчика и старушка, присыпанные белой пылью. Седая женщина, судя по всему, пока не настигла ее смерть, пыталась прикрыть ребят собой. Поодаль, рядом с поваленной акацией, лежали трое — молодой красноармеец с автоматом и двое морских командиров. На груди бородатого капитан-лейтенанта под расстегнутой шинелью поблескивал орден Красного Знамени.

— Ты помнишь, неделю тому назад мы снимали его награждение на корабле? Адмирал Октябрьский вручал… А потом он с друзьями шел по Нахимовскому — веселый, счастливый, гордый…

С плотно стиснутыми зубами снимали мы еще одну человеческую трагедию в бесконечной цепи грозных событий войны. День, так неожиданно начавшийся с ночи, обещал быть бесконечно длинным и трудным. Утомленные вчерашней гонкой по Мекензиевым горам, не успевшие отдохнуть за ночь, мы понеслись на газике к Малахову кургану. Его батарея после очередного налета немцев загрохотала над Севастополем, и снаряды со свистом полетели за Мекензиевы горы.

— Не опоздать бы к передаче Синявского…

— Когда там начало, Долинин не сказал?

— Нет.

Перед самым выездом из узкого переулка на Ленинскую улицу Петро остановил машину. Дальше ехать было невозможно. Огромная воронка преграждала путь.


Еще от автора Владислав Владиславович Микоша
С киноаппаратом в бою

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я останавливаю время

Эта книга легендарного кинооператора Владислава Микоши — не первая. Но она, пожалуй, самая трепетная и откровенная. В нее он отбирал только то, что определяло и выстраивало его внутренний мир, его характер, его Путь, пытаясь проследить те таинственные связи между событиями, которые задолго до их свершения предопределяет судьба, или Провидение, или Господь Бог. В издание вошло все то, что вынималось цензурой из его предыдущих книг. Например, история разрушения храма Христа Спасителя, гибель Керченского десанта, съемка фильма об озере Рица по сценарию Сталина…


Рекомендуем почитать
Пойти в политику и вернуться

«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.


Молодежь Русского Зарубежья. Воспоминания 1941–1951

Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.


Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


На переломе

Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.


Страницы жизни

Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.


Завидная наша судьба

 От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.


Огонь ради победы

На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.