Ряд волшебных изменений - [7]

— Но не булькалось?

— Да, — хихикнула Надя, — и не булькалось, и не хрюкалось. А в чем дело? Может, потому, что вы мне попу гладили и целовали? Но Катя рассказывала, что там почти нет эрогенных зон. И у меня, по–моему, тоже. Хотя мне было приятно.

Зильбер рассмеялся:

— Мне просто очень нравится твой задик.

— Он же толстый! Не задик, а целый задище! Я посмотрела в журналах, какие девушки считаются красивыми, — нигде почти такого не видела.

— Знаешь, вкусы разные. Мне, например, многие девушки из журналов не нравятся, в особенности их тощие задницы. А твой задик очень нравится.

— А я как раз учусь изменять внешность и собралась там как следует убрать. С тазовыми костями, конечно, почти ничего сделать нельзя, но мягкие ткани можно уменьшать довольно сильно. Только форму еще хотела с Катей обсудить. Не убирать?

— Наденька, — усмехнулся Зильбер, — у меня вкусы специфические. Ты же не только мне хочешь нравиться? Лучше Катю спроси.

— Я хочу нравиться вам. Хотите, сделаю больше?

— На мой вкус, ты идеальна, малыш.

— Тогда ничего не буду делать. А что же вы умеете особенное, что мне с вами так классно?

— Ничего особенного не умею. У меня и опыта с женщинами довольно мало. Насколько я знаю, острота ощущений часто больше зависит от отношений между людьми, чем от техники. Может, у тебя настроение было соответствующее. Ну и какую–то роль играет, когда партнеры просто подходят друг другу. Таня шутила, что у ее гаечки нарезка только под мой болтик.

Надя хихикнула.

— Но, я думаю, на самом деле причина в том, что мы друг друга любили. Тебе надо просто искать, — посоветовал Зильбер, — и ты обязательно найдешь молодого человека, с которым вы друг друга полюбите. Ты чудная, красивая девочка.

Надя вздохнула:

— Серьезных отношений с молодыми людьми Катя мне не советовала, чтобы не получилось, как у вас в молодости с Татьяной. Своих детей иметь я не могу, и усыновлять детей нам тоже не разрешается.

— Вот почему она все–таки не вышла за меня замуж, — задумчиво пробормотал Зильбер.

— А можно, я буду встречаться с вами? Я ведь вам нравлюсь, я же чувствую. И вас любила Татьяна и одобряет Катя.

— М-да… — засмеялся Зильбер. — Никогда еще меня так решительно не добивались. Малыш, ты мне действительно очень нравишься. Раз уж у моего возраста, оказывается, есть преимущества — давай попробуем. Тем более, раз сама Катя одобряет…

— Еще Катя мне рассказывала, что вы читали Татьяне и ей стихи. Может, вы и мне иногда почитаете?

— Ты Окуджаву что–нибудь слушала? — спросил Зильбер.

— Не-а, — помотала головой Надя.

— У него есть песня с красивой мелодией, я тебе дам потом послушать. Но стихи эти мне нравятся и без музыки. И даже немножко подходят к нашей встрече:

Я вновь повстречался с надеждой —

приятная встреча.

Она проживает все там же —

то я был далече.

Все то же на ней из поплина

счастливое платье,

все так же горящ ее взор,

устремленный в века…

Ты наша сестра,

мы твои непутевые братья,

и трудно поверить,

что жизнь коротка.

Когда бы любовь и надежду

связать воедино,

какая бы, трудно поверить,

возникла картина!

Какие бы нас миновали

напрасные муки,

и только прекрасные муки

глядели б с чела…

Ты наша сестра.

Что ж так долго мы были в разлуке?

Нас юность сводила,

да старость свела…