Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века - [42]

На всех трех оружейных заводах работа выполнялась по субподряду различными цехами, отвечавшими за изготовление всего оружия или его частей. В Сестрорецке и Ижевске большинство цехов находилось на территории завода. В Ижевске, например, работы с ружьями производились в 14 каменных зданиях, входивших в состав завода и находившихся на одной территории. Собственных мастерских у оружейников не было [Ляпин 1980: 32]. На более крупном Тульском оружейном заводе, напротив, большая часть работ распределялась между оружейниками, имевшими свои мастерские и инструменты. Эти оружейники выступали в качестве субподрядчиков и, в свою очередь, нанимали других оружейников. Комиссия 1849 года, сформированная для расследования причин упадка оружейного производства и плохих условий, в которых повсеместно находились оружейники, установила, что в заводских цехах Тульского завода работало 1260 оружейников, а 2225 – дома; спустя 12 лет на дому продолжал работать 61 % из 3916 оружейников. Так, в частных мастерских выполнялись все операции по отделке и подгонке замков. Обследование 1865 года показало наличие 216 мастерских, только в пяти из которых работало более 15 человек [Исторический обзор 1873: 6–9; Гамель 1826: 87]. Более полутора веков центром оружейного дела Тулы являлся не завод, а слобода оружейников. Один английский визитер писал:

Мы изумились, обнаружив, что вместо одного большого предприятия, где можно было бы сочетать все стороны оружейного производства и где все рабочие могли бы при надлежащем контроле выполнять различные операции, кузнецы делают почти всю работу в собственных домах. Сделав с мушкетом все, что входит в его обязанность, мастер пересылает заготовку в другую мастерскую и так далее, пока она не объедет всю Тулу дюжину раз. В результате мы обнаружили, что по окончании рабочего дня сотни кузнецов носят мушкеты с места на место [Bremner 1839: 308–309].

Учитывая задачи правительства в области национальной безопасности, закрытую, корпоративную природу сообщества оружейников, отсутствие рыночных условий труда и патерналистский подход государства, необходимо было не только нанять избыточных производителей оружия, но и обеспечить их средствами к существованию. Одной из привилегий, предоставленных оружейникам, было право на побочные работы, например изготовление посуды, самоваров, топоров, иных изделий из железа, что позволяло увеличить доход. Многие тульские оружейники также занимались всяческим ремонтом и розничной торговлей, что часто приводило к их многомесячным отлучкам из Тулы [Граф 1861,1: 134–135; Гамель 1826: X; Кононова 1959: 135–136]. Отхожими промыслами зарабатывали не только относительно самостоятельные тульские оружейники. Брали заказы со стороны и многие сестрорецкие оружейники, работавшие почти исключительно на заводе стрелкового оружия. По некоторым данным, начальники, чье разрешение было необходимо для такой работы, заботились о том, чтобы в сторонние работы было вовлечено как можно больше оружейников [Граф 1861, II: 372; Кононова 1959: 135–136]: ведь они точно знали, что в любой момент могут отозвать оружейников от побочных заработков и переключить их на работу над официальным заводским заказом. Помимо всего прочего, дополнительная работа обеспечивала оружейникам оплачиваемую занятость.

В результате оружейники занимались самыми различными видами работ и лишь иногда, от случая к случаю, практиковались в своем основном ремесле. Похоже, что фабричная система хоть и сузила круг занятий рабочего, но сделала это явно недостаточно. Хотя стремление к различным побочным работам ради дополнительного дохода чаще всего ассоциируется с российским крестьянством, однако такая профессиональная «всеядность» была присуща также и одному из самых высококвалифицированных ремесел.

Побочные работы были связаны для оружейников с гораздо большим риском, чем государственные заказы. Содействовало ли соперничество между оружейниками за получение сторонних контрактов повышению конкурентоспособности мастеров и эффективности выполнения государственных заказов? По словам некоторых современников, в Ижевске и Сестрорецке рынок дополнительного труда был незначительным – в первом городе из-за его изолированности, а во втором – из-за слабой конкурентной позиции по сравнению с металлообрабатывающими мастерскими близлежащего Санкт-Петербурга; кроме того, в Ижевске и Сестрорецке оружейники, испытывая меньшую нужду в побочных заработках, меньше и искали их, чем тульские оружейники. Не имея средств, независимости, досуга и духа предприимчивости, сестрорецкие оружейники не могли производить ни высококачественную, ни дешевую продукцию [Глебов 1862: 165–175; Майков 1861–1862, II: 60–61][153]. Тульские оружейники, похоже, проявляли большую заинтересованность в побочной работе и имели большую склонность к конкуренции. По мнению Ф. Графа, очевидно, что более квалифицированный оружейник и на стороне мог заработать больше. В 1861 году он констатировал: «…конкуренция есть самое энергическое возбуждающее средство, и только посредством соревнования могут быть с успехом применяемы к фабричной промышленности новые изобретения» [Граф 1861: 372–373].