Русское влияние в Евразии - [13]
Рост миграции из стран СНГ в Россию и тот факт, что Россия является главным экономическим партнером своих соседей, укрепляет позиции русского языка. Английский является отличительным признаком элиты и используется для контактов с дальним зарубежьем, однако первенство в повседневном использовании большинством населения остается, вне всяких сомнений, за русским языком. Несмотря на утрату своего прежнего статуса на территории Украины и Молдовы, русский язык сохраняет значительное преимущество в европейской части СНГ и даже укрепляет свои позиции в Беларуси и на востоке Украины. На Кавказе и в Средней Азии ситуация разнится в зависимости от конкретных примеров. В Туркменистане и Узбекистане русский больше не имеет статуса официального и рассматривается как обыкновенный иностранный язык, а использование латинского алфавита в равной степени отвечает стремлению избежать любой возможности возвращения некогда доминировавшего языка. Эти непохожие республики, кажется, заинтересованы в перспективах пантюркизма, но эти перспективы могут показаться в значительной мере «искусственными», поскольку данные регионы ранее находились в большей степени под влиянием Персии и России, нежели Османской империи, которой они никогда не принадлежали. Грузия, Армения и Таджикистан занимают разные позиции. Они посылают в Россию множество рабочих-мигрантов и являются странами, где роль русского языка когда-то была ограничена вследствие жизнеспособности местных языков, не относящихся к славянским и тюркским языковым семьям. В этих странах нет «политической» оппозиции русскому языку, поскольку языковая самобытность местных народов не вызывает сомнений. В других странах, таких как Азербайджан, Туркменистан и Узбекистан, пожелавших заметно дистанцироваться от новой России, русский язык остается lingua franca, необходимым для ведения бизнеса и связей с внешним миром. Напротив, в Казахстане и Кыргызстане русский язык продолжает доминировать в статусе официального аналога государственных языков, пытающихся всерьез с ним соперничать. Две древние грузинские территории, Абхазия и Южная Осетия, сделали выбор в пользу русификации и приняли русский язык в качестве государственного, особенно в контексте российско-грузинского конфликта.
4. Православие – наследие Рима
Один из элементов русской самобытности, православие появляется в Киеве более тысячи лет назад, когда великий князь Владимир принимает христианство и повелевает своему народу креститься в водах Днепра[30]. В 954–955 гг. Ольга, вдова князя Игоря, принимает новую религию, а во второй половине X в. военные походы руссов заставляют Киев вступить в контакт с дунайскими болгарами, в свою очередь обращенными в христианство в 863 г. Усилия Византии, направленные на распространение христианства, совпадают с политическими расчетами великого князя Владимира, решающегося объединить свое государство посредством новой религии[31]. Вмешиваясь в войну между византийским императором Василием II и Вардой Фокой, он встает на сторону первого в обмен на руку его сестры, принцессы Анны. В этих исключительных обстоятельствах русский князь и принимает зимой 987–988 гг. христианство, а княжеская свадьба несколько месяцев спустя становится предлогом для крещения русского народа.
Рождающаяся в это время русская церковь вскоре займет центральное место в политической и социальной жизни Киевского княжества, где быстро разовьется богатейшая церковнославянская культура, основанная на тесных связях с Константинополем, от которого русская церковь в значительной степени зависит[32]. Из-за этого она, естественно, принимает участие в событиях, связанных с разделением церквей в 1054 г., произошедшим из-за знаменитого спора о догмате «filioque» (исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но от «Отца и Сына»), который связан с учением о Троице и до сих пор разделяет римскую и греческую церкви. Новая религия с трудом утверждается в провинции, где она долгое время сосуществует с язычеством, пока не появляется синкретизм христианства и былых верований, а прежние боги постепенно не трансформируются в святых. Пророк Илия, согласно библейской традиции взятый на небо в огненной колеснице, отождествляется со старым славянским богом Перуном и наделяется функциями защиты крестьян от последствий атмосферных катаклизмов[33]. Татарское владычество дает возможность Православной церкви противостоять азиатским завоевателям в качестве символа и основы русской самобытности; именно она поддерживает религиозный пыл, позволяющий новгородскому и московскому князьям Александру Невскому и Дмитрию Донскому выступить в роли общерусских лидеров, поднявшихся навстречу врагу – тевтонцам и монголам. Воплощая цивилизационную силу, Православная церковь поддерживает мощное религиозное чувство, которое приводит к появлению множества монастырей, таких, например, как Троице-Сергиева лавра в Загорске (ныне Сергиев Посад), и общин, где будет сохраняться и откуда будет распространяться драгоценное культурное наследие[34]. В конце Средних веков русская церковь отдалится от Византии, когда отправленные на Ферраро-Флорентийский собор 1438–1445 гг. посланцы константинопольского императора согласятся с объединением римской и греческой церквей, сочтя это необходимым ввиду османской угрозы. Отказавшись пойти по этому пути, русские станут рассматривать падение Константинополя в 1453 г. как небесную кару и естественным образом решат, что наследовать политические и религиозные функции «Второго Рима» нужно именно им; в 1520 г. монах Филофей обобщит это стремление, представив Русь XVI столетия в качестве Третьего Рима, дав обоснование ее притязаниям на вселенскую монархию
