Русское счастье по-путински. Что нам надо - [23]

На это любой сторонник теорий Рогозина возразил бы примерно следующее. Мы банально расплачиваемся за небрежение к космосу, которое преступно наблюдалось на русской земле в последнем десятилетии XX века и еще десять лет потом. Но сейчас мы вложим поистине гигантские деньги, осуществим тотальное импортозамещение, поменяем менеджмент на еще более эффективный, применив универсальный космический ресурс под названием «тяжелый взгляд Владимира Путина» – и снова станем мировым лидером в освоении внеземных пространств.

Такая уверенность (иногда даже честная) – чистое проявление сугубо гуманитарного сознания, помноженного на извечные спецслужбистские приколы. Такой тип сознания не всегда может понять, что всякая сложная (высокая) технология должна не просто поддерживаться, но совершенно регулярно обновляться. Иначе – погибает, словно неполиваемый райский цветок. Так что новейшее лидерство в космосе с каждым годом будет все более напоминать классический пропагандистский блеф.

Но и отказаться от такого блефа правящая Россия нынче не может. И понятно почему.

С одной стороны, космическая отрасль есть уцелевший – пусть и условно-сверхсрочно – символ советского имперского величия. И этот символ, наряду с немногими другими, надо культивировать, чтобы поддерживать самосознание якобы возрождающейся (возрожденной?) империи. Транслируемое более федеральным телевизором, чем актуальной общенациональной реальностью, но сути дела это не меняет.

А с другой и главной стороны, наш космос есть необходимая и неотъемлемая часть системы нейтрализации глобальных угроз для нынешней России. Пусть даже на бумаге и в компьютерных презентациях. Тем не менее.

Разочаровавшись в идее построить новую Россию, наши вожди нашли новое публичное оправдание своему собственному безразмерному существованию во власти. Они спасают нынешнюю, ветхую Россию от неминуемого уничтожения. Со стороны сонма, коалиции, консоруцима и конклава внешних врагов. Если нынешнее начальство уйдет – уничтожение неизбежно. И тогда под обломками ветхой России погибнем мы все. Точнее, те из нас, кто все же уцелеет в оборонительно-спасительном процессе.

На Земле нас, понятное дело, хотят ликвидировать США (вкупе с бессловесными, лишившими себя прошлого и будущего европейскими сателлитами). И космос здесь премного важен. Потому что критический американский удар по Кремлю может быть нанесен со спутника. А чтобы прикрыться от удара, следует создать систему тотальной космической обороны. Что и вроде как произойдет – к 2020-му, 2030-му или, в крайнем случае, 2050 году. В общем, надо успеть, пока США не собрались со спутниковыми мыслями.

Еще же один очевидный источник угрозы – инопланетные субъекты. Сначала неодушевленные – Дмитрий Рогозин давно уже говорит о потребности в дорогостоящей системе защиты от космического мусора, астероидов и прочих небесных тел (не знаю, насколько здесь уместен последний термин). А там уже подойдут и носители инопланетного разума. Для выявления и разоблачения которых нужны будут очередные триллионные инвестиции до две тысячи какого-нибудь ирреального года.

Судя по всему, часть правящей элиты всецело поверила в угрозу американо-инопланетного уничтожения. Ведь человек часто начинает верить в то, во что хочет, более того – внутренне обязан верить. «Как верит солдат убитый, что он проживает в раю» (с).

Но большая часть верит едва ли. Здесь ведь для них главное – источники средств для купирования угроз. И еще – любовь.

Пугая верноподданный народ Западом, инопланетянами и еще хрен знает чем, наши властители на самом деле добиваются любви тех, кто якобы хочет их (и нас всех) уничтожить. Настоящей космической любви. Которую обретает школьный троечник, дергая за косичку красивую отличницу (такие тоже бывают).

2015 г.

Я люблю Путина

15 лет назад Владимир Путин был впервые избран президентом России. Юбилей. Такими словами, наверное, сегодня начнутся сотни разных текстов на заданную тему. И все они будут посвящены лидеру, который может оставаться правителем России еще вроде как сколько угодно.

Я же сегодня хочу по случаю высокой даты написать про другого персонажа. В 10 000 раз (примерно) менее интересного, чем Путин, но в принципе тоже имеющего какое-то право на существование. Про себя, Белковского.

(Кто-то скажет, что я законченный нарцисс, он же павлин, и будет не совсем не прав. Но в конце концов нарциссизм и павлинизм есть важные части мужской привлекательности, а кокетство – привлекательности женской. Никуда не денешься.)

Итак, в нарциссическом порядке.

Когда Путин пришел, мне было 29. Сейчас – 44. Определяющий отрезок жизни. Этот отрезок прошел для меня под знаком и дыханием Владимира Владимировича.

Сегодня я должен признаться (впервые? пока и уже не помню): я люблю Путина. И на то есть причины, хотя правильная любовь – она беспричинная.

Для меня путинское время – это полная, беспримесная стабильность. 15 лет назад я был рядовым: ни должностей, ни званий, ни наград. Сейчас я такой же рядовой: ни должностей, ни званий, ни наград. Все стабильно.

Хорошо это или плохо? Ну почему плохо, рассуждать можно долго и как бы лежит на поверхности, а вот почему хорошо, я скажу: меня почти невозможно уволить/разжаловать. Неоткуда. Как прочно сказал по этому поводу Александр Галич: