Русское народничество - [3]
Личное развитие Пестеля, который стал одним из самых смелых и решительных заговорщиков, дает нам интересное представление об этом быстром углублении декабристских идей. В период с 1819 по 1820 год, под влиянием «Новых начал политической экономии» Сисмонди, Пестель написал серию коротких записок по экономическим и административным проблемам. Вопрос крестьянства уже тогда был большой, но он все еще думал об освобождении крестьян без земли. «Худшим решением», писал он, «было бы дать землю крестьянам. Агрономия — это не вопрос количества рабочих рук, а вопрос капитала и культуры, которых нет у крестьянства.» (Перевод с английского переводчика. Исходный русский текст «Красный архив» 1925 N6 (13) «Практические начала политической экономии» Пестеля) . Он также рассматривал положение фермеров, которых он называл «капиталистами крестьянских классов». Но прежде всего он рассматривал проблему экономического развития, как с сельскохозяйственной так и с промышленной точки зрения.
Однако, несколько лет спустя, завершая и обсуждая «Русскую Правду», которую он и его сподвижники рассматривали как основной документ заговорщиков, он отдал почетное место равному распределению и аграрному коллективизму.
«О сем гражданском разделении земель много было разсуждаемо, причем все сии рассуждения на два главные мнения разделены быть могут. Первое мнение объясняется таким образом: человек находится на земле, только на земле может он жить, только от земли может он пропитание получать. Всевышний сотворил человеческий род на земле и землю отдал ему в достояние, дабы она его питала. Природа производит сама все то, что к пище человека служить может. Следовательно, земля есть общая собственность всего рода человеческого, а не частных лиц и посему не может она быть разделена между несколькими только людьми за исключением прочих. Коль скоро существует хоть один человек, который никаким обладанием земли не пользуется, то воля всевышнего и закон природы совершенно нарушены, и права естественные и природные человека устранены насилием и зловластием. На сем соображении был основан известный поземельный закон римский, который устанавливал частное разделение земель между всеми гражданами. Второе мнение, напротив того, объясняет, что труды и работы суть источники собственности и что тот, который землю удобрял и оную способной сделал к произведению разных произрастаний, исключительное он должен на ту землю иметь право обладания. К сему суждению прибавляется еще и то соображение, что дабы хлебопашество могло процветать, нужно много издержек, которые тот только сделать согласится, который в полной своей собственности землю иметь будет и что неуверенность в сей собственности, сопряженная с частым переходом земли из рук в руки, никогда не допустит земледелия к усовершенствованию. Посему и должна вся земля быть собственностью нескольких людей, хотя бы сим правилом и было большинство людей от обладания землею исключено.» ( П.И. Пестель «Русская Правда»
http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml )
Как же разрешить противоречия в этих мнениях? Пестель не собирался принимать ни одну из этих теорий. Он видел Россию, которая возникнет после революции, к которой обе теории будут равно применимы. Он поддерживал право на жизнь из первой теории, но признавал право заработка второй теории. «Наперед надобно помышлять о доставлении всем людям необходимого для жития, а потом уже о приобретении изобилия. На первое каждый человек имеет неоспоримое право, потому что он - человек, на второе имеет право только тот, который сам оное приобрести успеет.» ( П.И. Пестель «Русская Правда»
http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml )
На практике же решением было разделение в каждой волости земель на две равные части:
«Сии средства состоят в разделении земель каждой волости на две половины по угодиям, как то в предыдущей главе объяснено было в статье о казенных крестьянах. Одна половина получит наименование земли общественной, другая земли частной. Земля общественная будет всему волостному обществу совокупно-принадлежать и неприкосновенную его собственность составлять. Она ни продана, ни заложена быть не может. Она будет предназначена для доставления необходимого всем гражданам без изъятия и будет подлежать обладанию всех и каждого. Земли частные будут принадлежать казне или частным лицам, обладающим оными с полною свободою и право имеющим делать из оной, что им угодно. Сии земли, будучи предназначены для образования частной-собственности, служить будут к доставлению изобилия. Земля общественная будет удовлетворять справедливым заключениям первого вышеобъясненного мнения, а земли частные - второго мнения...» ( П.И. Пестель «Русская Правда» http://az.lib.ru/p/pestelx_p_i/text_0020.shtml )
Семевский, один из самых знающих исследователей русской крестьянской истории, пытается проследить истоки плана к брошюре аббата Антуана де Курнан времен французского революционного периода; к произведениям Чарльза Холла; и даже к влиянию карбонариев и других групп. Но нет смысла в определении этой связи, так как она и глубже и шире. Слова Пестеля — это результат его размышлений, размышлений человека, который думал над теориями всего французского 18-го века; над работами Мабли и физиократов.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.