Русско-японская война, 1904-1905: Итоги войны. - [52]

«Так горячо, красноречиво и прозорливо осуждал Куропаткин авантюру на Ялу, так ясно видел он на политическом горизонте ее гибельные для России последствия. Но почему же этот ясновидец, этот смелый обличитель не поставил своего я на совещаниях в Порт-Артуре, а ограничился одними колкостями по адресу Безобразова и подписал журнал, которым ялинская авантюра отдавалась под покровительство русских войск, чем фактически приостанавливалось очищение Южной Маньчжурии? Почему остальные члены совещания, разделявшие мнение Куропаткина о гибельности безобразовских авантюр и ожидавшие с минуты на минуту разрыва с Японией, не воспрепятствовали на тех же июньских совещаниях в Порт-Артуре безобразовским политическо-экономическим оргиям, [160] а вкупе с генералом Куропаткиным подписали свои имена под журналом, ставившим безобразовские авантюры в ряд полезных государственных предприятий, устанавливавшим вероломную политику к Китаю, Корее и Японии и тем положившим первый камень неизгладимому позору этой войны? Почему? Да только потому, что тогда Безобразова все боялись».

Такие обвинения, получившие обширную огласку, требуют объяснения. Совещания в июне 1903 г. в Порт-Артуре по маньчжурскому и корейскому вопросам имели целью изыскание способов к мирному разрешению этих вопросов без ущерба достоинства России. В совещании принимали участие, кроме меня и адмирала Алексеева, посланник в Китае действ, статский советник Лессар, посланник в Сеуле камергер Павлов, генерал-майор Вогак, статский советник Безобразов и чиновник по дипломатической части Плансон. Всем нам была известна воля государя императора, дабы наши начинания на Дальнем Востоке не вызвали войны. Необходимо было извлекать способы к выполнению высочайшей воли.

Взгляды на эти способы были различны, но по основным вопросам состоялось полное соглашение, в том числе:

А. По маньчжурскому вопросу.

В заключение совещания по вопросу о Маньчжурии 20 июня значится: «Ввиду чрезвычайных трудностей и огромных расходов по управлению, неизбежных в случае присоединения к России Маньчжурии, таковое присоединение всеми членами совещания признано принципиально нежелательным не только в отношении всей, но даже одной северной ее части».

Б. По корейскому вопросу.

Относительно Кореи совещание в заседании 19 июня высказалось, что занятие Россией всей Кореи или северной ее части невыгодно для России, а потому и нежелательно. Между тем наша деятельность в бассейне Ялу могла дать повод Японии опасаться захвата нами северной части Кореи. [161]

В заседании 24 июня были приглашены егермейстер Балашов и подполковник Генерального штаба Мадритов для объяснений по вопросу о положении в то время русского промышленного предприятия на р. Ялу.

Из представленных объяснений выяснилось, что предприятие это можно было считать с юридической точки зрения оформленным: на левом берегу р. Ялу полученной от корейского правительства концессией, на правом — полученными от китайских властей рубочными билетами.

Хотя после сообщения на Квантуне заключений совещания 5 апреля деятельность лесного предприятия потеряла в значительной степени вызывающий характер, тем не менее эта деятельность все еще не могла признаваться чисто коммерческой. На службе в товариществе к 24 июня 1903 г. состояло 9 старших агентов, в том числе один офицер, 97 или 98 запасных нижних чинов, сопровождающих плоты от Шахецзы до устья реки, до 200 китайцев (из Чифу) и около 900 поденщиков корейцев. Делами товарищества руководил, не состоя на службе товарищества, подполковник Генерального штаба Мадритов. Обсудив все представленные совещанию доводы, все члены совещания пришли к заключению, «что русское Лесопромышленное товарищество является действительно делом коммерческим, причем, однако, участие в нем офицеров действительной службы и производство ими работ, имеющих военное значение, придают этому предприятию несомненно военно-политический характер».

Поэтому совещание, дабы отнять у Японии повод усматривать в деятельности Лесного товарищества предприятие военно-политического характера, признало необходимым «немедленно принять меры к приданию нашей деятельности на Ялу исключительно коммерческого характера, устранив от участия в предприятии офицеров действительной службы и поручив ведение лесного дела лицам, не состоящим на государственной службе».

Означенное заключение 24 июня было подписано всеми членами совещания, не исключая и статского советника Безобразова. [162]

В. По экономическим вопросам.

Я совершенно уклонился от рассмотрения экономических вопросов, касающихся Маньчжурии, и высказал мнение, что в этих вопросах наиболее компетентно Министерство финансов.

На статского советника Безобразова было возложено, при содействии сведущих лиц, им приглашенных, разработать следующие вопросы: «1) какие меры следует принять и какой экономической политики в Маньчжурии придерживаться, чтобы содействовать сокращению дефицита по Восточно-Китайской железной дороге; 2) насколько мероприятия к увеличению доходности дороги и экономическая политика Маньчжурии, которую предложат сведущие лица, отразятся на экономическом положении Приамурского края?».