Русско-ливонско-ганзейские отношения. Конец XIV — начало XVI в. - [27]
Осенью 1443 г. по приказу ливонского магистра военные силы Ордена стали сосредоточиваться па новгородско-ливонской границе. Одновременно ливонский магистр Гейденрейх Финке разработал план внезапного удара по Новгороду. Орденское войско должно было вторгнуться в Вотскую землю, разорить ее и овладеть русским Ниенслотом[193]. По мысли Финке, опустошение Вотской земли должно было затруднить передвижение новгородского войска, если бы оно предприняло попытку наступления на Ливонию[194].
Осенью того же года орденское войско перешло новгородскую границу и сожгло посад Ямгорода[195]. Впоследствии Финке, желая снять с себя обвинение в нарушении мира, сообщал великому магистру, что собранное им войско вторглось в пределы Новгородской земли без его ведома и приказания[196]. Новгороду же ливонские власти послали извещение о том, что не они «воюют» новгородские земли, а «князь Григории из заморья Клевьскыи про своего проводника и толка ругодивца». Это объяснение показалось Новгороду малоубедительным: «А то все лгаша Нѣмци»[197]. Надо полагать, что новгородский летописец не ошибался, ибо представляется вполне вероятным, что нападение на новгородские владения осенью 1443 г. было совершено во исполнение плана Финке о разорении Вотской земли.
В ответ на разорение пограничных волостей новгородские власти начали подготовку к походу против Ливонии. 10 ноября 1443 г. ревельский комтур писал рату Ревеля, что новгородцы собираются по первому льду вторгнуться в Ливонию, что они уже сожгли одну из пограничных деревень[198].
Одновременно новгородское правительство предприняло попытку урегулировать свои отношения с Орденом мирным путем. В течение первых месяцев 1444 г. послы Новгорода несколько раз приезжали в Ливонию для переговоров с магистром[199]. Очевидно, новгородское правительство, следовавшее четко определившемуся в предшествующие десятилетия курсу на сохранение мира с западными соседями, желало и на этот раз избегнуть войны. Однако, делая шаги к мирному разрешению конфликта, новгородские власти хотели достигнуть такой договоренности с Орденом, которая соответствовала бы интересам Новгорода. Во время переговоров новгородские послы выставили контртребования: о возвращении товаров, отнятых у новгородских купцов, и пленных, захваченных, по-видимому, во время нападения рыцарей на новгородские владения осенью 1443 г.[200] Новгородские послы потребовали также выдачи лиц, виновных в этом нападении. Ливонский магистр категорически отказался выполнить последнее требование, ибо не мог выдать христиан «отступникам от истинной церкви»[201].
Камнем преткновения явился также вопрос об участии ганзейских городов в проектируемом перемирии между Новгородом и Орденом. Новгородские послы пожелали, чтобы 73 ганзейских города были включены в перемирие и орденские власти дали бы за них ручательство[202]. Это требование исходило, видимо, от влиятельных кругов Новгорода, заинтересованных в скорейшем восстановлении торговли[203] и считавших, что магистр может оказать соответствующее влияние на ливонские города, а через них и на Ганзейский союз. Магистр отказался выполнить это требование. Отказ магистра привел к срыву переговоров.
Окончилась неудачей и попытка примирения враждующих сторон великим князем Литовским Казимиром,[204] который думал, вероятно, достигнуть таким путем усиления своего влияния в прибалтийских делах.
В марте 1444 г. после неудачного окончания очередных переговоров между Новгородом и Орденом возобновились военные действия.
20 марта комтур Везенберга сообщает рату Ревеля, что, по показаниям пленного русского, новгородское войско находится в двух милях от Ниенслота; оттуда, разделившись на две части, новгородцы предполагают вторгнуться в Ливонию: одно войско должно направиться к Нарве, другое — в глубь страны. Пленный показал также, что в новгородском войске есть 5 больших пушек и много маленьких[205]. Отметим, что в письме комтура Везенберга содержится одно из самых ранних известий о наличии артиллерии у новгородцев. Оно свидетельствует о том, что уже в середине XV в. новгородским войскам, предназначенным для вторжения на территорию противника, придавалась артиллерия[206]. На основе письма комтура Везенберга трудно сказать, каково было назначение этой артиллерии. Возможно, что она состояла как из осадных орудий («большие пушки»), так и из орудий для полевого боя («маленькие пушки»).
В письме комтура Ревеля рату Ревеля от 25 марта 1444 г. сообщается, что рано утром 23 марта новгородские войска перешли границу и вступили в Ливонию. Одно русское войско осаждало и обстреливало Нарву, другое теснило войско, возглавляемое ревельским комтуром. По словам новгородского летописца, «шедше новгородци в Нѣмѣцкую землю за Нарову съ княземъ Иваномъ Володимировичемъ, поплениша и пожгоша много около Ругодива и до Пурдовнѣ, и подле Норову и до Чюдьского озера»[207]. Гейденрейх Финке, указывая на серьезность положения, создавшегося в результате вторжения русских сил, просил власти Ревеля прислать на помощь кого только можно: немцев и «ненемцев», конных и пеших («ненемцами» немецкие источники называют эстов и латышей). В том же письме Ревелю Финке сообщал, что он намеревается дать бой русским 27 марта
Первый профессор славянских языков Университета Осло Олаф Брок (Olaf Broch, 1867–1961), известный специалист в области диалектной фонетики, в начале лета 1923 года совершил поездку в Москву и Петроград. Олаф Брок хотел познакомиться с реальной ситуацией в советской России после революции и гражданской войны, особенно с условиями жизни интеллигенции при новом режиме. Свои впечатления он описал в книге «Диктатура пролетариата», вышедшей в Осло осенью 1923 года. В 1924 году эта книга была переиздана в сокращенном варианте, предназначенном для народных библиотек Норвегии. Вскоре вышли в свет переводы на шведский и французский языки.
В середине 80-х годов на Дальнем Востоке началось строительство огромного завода азотных удобрений. Рядом с ним планировалось возведение города Бонивур, в котором жили бы строители и работники завода. Так сложилось, что последний город СССР, да и предприятие, спутником которого он должен был стать, не были достроены. Они так и канули в Лету вместе с Советским Союзом и почти стерлись из людской памяти, если бы не хабаровский путешественник и блоггер, член Русского Географического Общества Александр Леонкин.
Учёные объявляют о сенсации, если найдут один новый рисунок (геоглиф) на рельефе Земли. Здесь же, по надписям на мегалитах, найдены сотни новых геоглифов. И даже на Марсе и Луне. «Всё на лбу написано». Эти открытия поменяют мировоззрение человечества, увеличат уровень понимания устройства Вселенной и укрепят веру в существование Мирового Разума. Человечество должно стать разумным, и эта книга поможет ему в этом.
В этой книге вы получите новые доказательства существования космических, божественных создателей Земли и человечества. Правдивы легенды, сказки и древние книги. Легенды Востока собрали Николай и Елена Рерих – о мире земном и надземном. Такой же смысл несут открытые надписи на мегалитах мира и на рельефе самой Земли. Мы – потомки космических пришельцев из созвездия Медведицы, созвездия Ориона и Сириуса. А сама Земля – астероид от звезды «Поларис». Надо это осознать и поднять своё мышление до глобального космического масштаба.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.