Русский угол Оклахомы - [6]

— Ну, после выстрела в упор и богатые, и бедные выглядят примерно одинаково, — заметил Винн.

— Ты опять прав, Винсент Крокет, — Питер снова рассмеялся.

Пока мужчины дошли до фермы, Питер еще несколько раз заводил разговор о кобыле Криса. Винн старался отвечать уклончиво и дипломатично. По правде говоря, Крис и сам был бы не прочь передать ее в хорошие руки. Арабка досталась ему по наследству от погибшего друга. Она была быстра и неутомима, привыкла есть жесткую траву, умела ощипывать ветки кустарника, хотя не отказывалась и от овса в хорошей конюшне. Это была отличная лошадь, но ее светло-серая, почти белая масть не годилась для жизни в прерии, где любое светлое пятно видно издалека. «Как только Крис поправится, — решил Винн, — надо будет напомнить этому болтуну о его страсти к быстрой езде, да и поменять кобылу на пару добрых меринов».

Давно уже Винсент Крокет не встречал такого словоохотливого собеседника. В том кругу, где ему приходилось вращаться последнее время, не принято было много говорить, особенно с незнакомцами. Командуя своими кавалеристами, он легко обходился уставными выражениями, а живя среди индейцев, чаще использовал жесты, чем слова. Только с Крисом им иногда удавалось поговорить о чем-то, кроме еды, оружия, женщин и лошадей.

«Этот Питер мог бы составить отличную пару любому светскому словоблуду из той породы, которая бережно культивировалась в аристократических салонах моей Луизианы, — размышлял Винн. — Если же его помыть, причесать да переодеть, он станет желаннейшим гостем на любом воскресном балу. Интересно, откуда в нем это? Передалось по наследству от папочки, выходца из южных плантаторов? Или ему тут не с кем было поговорить, пока не появились мы с Крисом?»

Навстречу бежали трое мальчишек. На них были такие же белые домотканые штаны и рубахи, как на Питере и его молчаливой сестре.

— А вот и племянники, — сказал Питер, — Ленни, Бенни и Дэнни. Сейчас начнут драться из-за этой белой лошади, кому за ней ухаживать. Дикари. Что с них взять, если отец — индеец…

Мальчишки были похожи как три капли воды, но это были разноцветные капли. Один — белобрысый, другой с черными прямыми волосами, а третий — рыжий и кудрявый. Все трое были смуглые, скуластые и светлоглазые. После короткой перебранки ребятишки перехватили лошадей и повели их в конюшню. Питер едва успел скинуть с буланой лошадки два навьюченных мешка.

— Осторожнее! — раздался женский возглас, и Энни, подбежав к ним, присела и бережно взялась за обвязанные горловины мешков.

— Разрешите вам помочь, — Винн наклонился к ней, но тут же выпрямился, обожженный гневным взглядом.

Питер коротко рассмеялся, глядя вслед сестре, которая волокла мешки по траве.

— Можно подумать, у нее там банкноты Федерального казначейства, — озадаченно сказал Винн.

— У нее там пейот.

— Что? Кактус?

— Да. Только она может собирать пейот, — важно заявил Питер.

— Зачем вам столько? Два мешка…

— Она собирает два мешка каждый месяц, — сказал Питер. — Нам нужно много пейота. Всем нужен пейот.

— Но для чего?

— Для жизни. Посмотрим, как дела у твоего друга. — сказал Питер, поднимаясь на крыльцо дома.

Винн перешагнул высокий порог и остановился. Тесная комнатка, похоже, считалась прихожей. Вдоль одной из стен стояла широкая лавка с ведрами и корзинами, на стене напротив висели плащи и куртки, под ними стояло несколько пар стоптанных сапог. Впереди висела цветастая занавеска. Питер прошел вперед, отогнул занавеску и, перекрестясь, вошел в следующую комнату. Винн шагнул за ним и тоже перекрестился, раз уж у них тут так принято.

Крис, совершенно голый, лежал на высокой кровати лицом вниз. Коренастый лысый старик с огромной седой бородой колдовал над его раной. На полу стояла большая глиняная миска, наполненная окровавленными белыми лоскутами. Старик промокнул рану и бросил в миску очередной лоскуток, а стоявшая рядом старуха в черном платье тут же протянула ему новый.

Питер сказал что-то на своем языке, и старик кивнул.

— Много крови потерял твой друг, — услышал Винн его глухой бас. — Будет долго лежать. Ребро сломано пулей. Хорошо, что пуля вылетела наружу, а не ударила в сердце. Счастливый твой друг.

— Что я могу сделать? — спросил Винн.

— Ты? Ничего тебе не надо делать. Только ждать. Мы все сделаем сами, — сказал старик. — Он будет лежать здесь. Ты тоже будешь в этом доме. Три дня. А сейчас иди во двор.

— Я могу помочь, — настаивал Винн, потому что ему не хотелось оставлять Криса одного. — Мне уже доводилось помогать докторам. Военным докторам.

— Как?

— Ну, например, помогал отрезать ногу, когда началась гангрена у раненого солдата.

— Я не буду ничего отрезать твоему другу. Иди во двор, — сказал старик.

Глава 2. ВИНСЕНТ КРОКЕТ. КАК ЛЕЧАТ В ОКЛАХОМЕ

Иногда случается такое, что начинаешь завидовать чужим страданиям. Над Крисом уже хлопотали, он был при деле, исполняя главную роль в спектакле «Исцеление немощного». А я вдруг оказался лишним. Кругом слышалась приглушенная, непонятная речь, какая-то женщина юркнула мимо меня с ведром воды, доносились голоса мальчишек из конюшни, а я стоял один в этой тесной прихожей и мучительно пытался понять — что я тут делаю, как я тут оказался, и вообще, к чему это все?