Русский Стамбул - [55]

Большинство авторов сочинений о княжне Таракановой склонны считать, что ей так и не удалось получить от султана официальное разрешение на въезд в Стамбул. Но для хитрых и талантливых авантюристов границы государств никогда не являлись препятствием. Могла самозванка посетить запретный город под другим именем (как делала это уже неоднократно!), чтобы получше изучить обстановку в османской столице, так сказать изнутри, найти единомышленников и агентов влияния в окружении султана? Вполне вероятно. Ведь до сих пор у исследователей нет однозначных версий, объясняющих некоторые временные лакуны между путешествиями княжны Таракановой по городам Италии.

В Рагузской республике, которая не питала симпатий к Екатерине II, «великая княжна» Елизавета была принята с радостью и пребывала здесь до ноября 1774 года. Отсюда она писала свои знаменитые письма султану, графу Никите Панину в Россию и своему будущему похитителю Алексею Орлову-Чесменскому.

Во время пребывания в Рагузе стали известны подробности судьбы великой принцессы Елизаветы, которые она неустанно пересказывала собравшимся на ежедневных званых обедах и ужинах. Оказывается, она родилась в 1753 году и до девятилетнего возраста жила при матери, русской императрице Елизавете Петровне. После смерти матери по воле судьбы она оказалась вначале в Сибири, потом в Персии. Якобы желая отрекаться от православной веры ей суждено было оказаться опять в Европе, откуда в 1772 году и началось ее возвращение на «законный российский престол».

Сенат Рагузы, узнав, что наследница русского престола «Елизавета II» задумала сделать их территорию плацдармом для осуществления своих замыслов, забеспокоился, несмотря на отрицательное отношение к политике императрицы Екатерины II. Дело в том, что в это время Турция и Россия пошли на примирение (подписание так называемого Кючук-Кайнарджийского договора), крайне невыгодное для замыслов самозванки и ее «вдохновителя» польского князя Радзивилла.

Задание графа Войновича

Поручение императрицы Екатерины II изловить и доставить самозванку принцессу Елизавету II в Россию оказалось не из легких. Адмиралу русского флота графу Алексею Орлову пришлось потрудиться. Несмотря на публичность, «всероссийская княжна» часто оказывалась недоступной. Ее искали в Рагузе, но внезапно похожая на нее особа объявилась в это время в Константинополе.

Разведать о цареградской незнакомке Алексей Орлов наказал своему порученцу, подполковнику русской службы графу Марку Ивановичу Войновичу. Ему надлежало отправиться в Константинополь на особом фрегате, вступить в личные переговоры с женщиной, которая выдавала себя за жену константинопольского купца. По донесениям русских агентов, в турецкой столице она прославилась как личность заносчивого и вздорного характера. Помимо прочего, эта женщина состояла в переписке со многими знатными европейцами и вмешивалась в политические интриги, так как имела личное знакомство и покровительство самого султана Ахмета. Ей было позволено свободно входить в сераль, где она продавала французскую парфюмерию и галантерею султанским женам и наложницам. Загадочная женщина приобрела знатных покровителей, и ее посредничеством пользовались многие особы из султанского окружения, чтобы с помощью связей влиятельной особы замолвить слово перед турецким правителем. Вскоре и иностранные послы в Стамбуле стали прибегать к ее помощи.

Агента Войновича насторожило в поведении загадочной женщины одно обстоятельство: она никогда, ни по чьей-либо просьбе, не вступала в контакты с официальными русскими посланниками в Константинополе. Примерно в это же время в околополитических кругах турецкой столицы распространились слухи, что незнакомка — никакая не торговка и что мужа-купца у нее никогда не было, а на самом деле она является приемной дочерью турецкого правителя Мустафы и происходит из какого-то варварского роду-племени. А еще поговаривали, что этому султанскому приемышу прочат миссию по спасению Турции от русского порабощения: она якобы своими чарами должна подкупить и обольстить неистового адмирала Орлова-Чесменского и склонить его к измене императрице Екатерине II — перейти со своим флотом на сторону Османской империи.

Через посредников Марк Иванович Войнович предложил незнакомке встретиться, но она вместо Царьграда назначила ему свидание в Паросе и, не раздумывая, сама предложила Войновичу немедленно отправиться на его фрегате в Ливорно. Трудно определить почему, но адмиральский посланник решил, что эта женщина не является искомой самозванкой «принцессой Елизаветой», посему отказался препроводить ее к графу Орлову. Впоследствии, пересказывая адмиралу Орлову подробности разговора, Войнович оговорился, что собеседница была уверена: поводом для переговоров с русским посланником явилось ее письмо Орлову, датированное августом 1774 года. Кстати, сохранились свидетельства, что в конце этого письма принцесса обозначила свое местопребывание: «…посылается из средины Турции», а само послание она якобы сочиняла, «находясь на турецкой эскадре».

«Верный друг и соседка Елизавета»

Судя по всему, неудавшаяся попытка сблизиться с командующим русским флотом не очень озаботила «наследницу русского престола». Она написала несколько писем турецкому султану, предлагая свою помощь и стремясь склонить его к срыву мирных, Кючук-Кайнарджийских, переговоров с Россией. При этом ей хорошо было известно о недовольстве внутри Порты условиями договора, осведомлена она была также и о том, что султан Ахмет и его правительство смотрят на мирное соглашение лишь как на краткое перемирие. Как бы там ни было, но содержание писем русской принцессы быстро распространилось не только среди государственных служащих, но и среди других жителей османской столицы. Одни ее поддерживали, другие относились скептически, нашлись и такие, кто заявил, что история с самозванкой — очередной хитроумный трюк коварных русских, жаждущих любыми средствами завоевать земли Оттоманской Порты.