Русский щит - [53]
Великая облава!
По всем дорогам — на Торжок, на Кашин, на Кострому, на Ярославль — помчались гонцы с горящими факелами в руках. Снимались с места татарские тумены и, разделившись на сотни, вытягивались вдоль Волги. Потом широким неводом они двинулись на юг. Теперь не только города и села, стоявшие на речных путях и проезжих дорогах, подвергались разгрому. Татары продирались напрямик, сквозь леса, разыскивая уцелевших людей и еще не разграбленные деревни. Задыхалась Русь, захлестнутая петлей татарского аркана. Как от лесного пожара, бежали дикие звери.
Великая облава!
От Торжка до Костромы поднялось сплошное зарево пожаров. Обозы татарского войска разбухали от новой добычи. По дорогам тянулись толпы пленных. Обессилевших рубили. Татарская облава оставляла за собой обезлюдевшую вконец, разоренную землю.
Но грозными и неприветливыми оказались для завоевателей мартовские леса. Бесследно исчезали татарские отряды, осмелившиеся удалиться от больших дорог. Смерть подстерегала насильников за каждым кустом. Тысячи ватаг и ватажек шли следом за воинством Батыя, рубили отставших тяжелыми мужицкими топорами, поражали стрелами из засады. Бок о бок сражались чудом уцелевшие владимирские дружинники и мужики из деревень, кабальные холопы и зажиточные торговые люди, монахи, сбросившие до времени свои рясы, и дремучие лесовики, еще поклонявшиеся древним языческим богам. Общая беда соединила всех русских людей.
Общая беда свела воеводу Ивана Федоровича с мужицким атаманом Милоном.
После ситского побоища воевода Иван Федорович собрал под своим началом больше сотни конных и пошел следом за татарами. Нападал на сторожевые разъезды, перехватывал обозы с награбленным добром, освобождал пленников. Казалось, сама земля Русская оберегала его от опасностей: лес укрывал от погони, а встревоженный вороний грай предупреждал о засадах. Мечи, выпавшие из рук его удальцов, тут же поднимали новые смельчаки. И шла молва, что воины его бессмертны…
Но воинское счастье не вечно. Возле Москвы-реки наскочил Иван Федорович на татарскую конницу. Проворные татарские всадники окружили сотню, отрезали от близкого леса. Силы были неравны. Падали ратники Ивана Федоровича, сраженные стрелами, иссеченные саблями.
«Ну, конец! Не отбиться!» — горько подумал воевода.
Но тут за спиной татар раздался громкий крик. Из леса высыпали мужики с топорами, рогатинами, кистенями. Впереди бежал высокий крепкий ратник в остроконечном дружинном шлеме и кольчуге; оборачиваясь к своим, он призывно взмахивал мечом. Ратник показался Ивану Федоровичу знакомым, но в горячке боя он не вспомнил его…
Только позднее, когда уцелевшие воины Ивана Федоровича вошли в спасительный лес, он узнал предводителя мужицкой ватаги. Милон из его подмосковной вотчины Локотня! Конечно же он!
Боярин Иван Федорович привык видеть своих мужиков покорными, склонившимися в поклоне, робеющими перед господским взглядом. А этот смел, горд, будто и не мужик вовсе, а княжеский муж-дружинник. И не только доспехами на дружинника похож — обличьем воинским тоже…
На мгновенье боярин подумал, что нелегко будет потом, после нашествия, вот этого мужика (да и других тоже, оружье в руки взявших) держать в прежнем тягле.
Воевода спросил миролюбиво:
— Рассказывай, как воевали, как здесь оказались?
— Да сам не знаю как! — чистосердечно ответил Милон. — Могли и мимо пройти. Шум-то издали услышали, подумали — надобно пособить.
— В самое время подоспели, — похвалил воевода. — Спасибо тебе, Милон. Выходит, должник я твой.
— Все мы должники пред землей Русской…
Потом уже, на привале, в нетопленной избушке звероловов, Милон рассказал подробнее о своей войне. Оказалось, что локотненские мужики уже больше месяца бродят ватагой по лесам, бьют из засад вражеские разъезды, вызволяют пленных. И в других подмосковных деревнях мужики в ватаги собрались. Татарские гонцы по Москве-реке ездить боятся, большую охрану берут. А на лесных дорогах, если путь хотят сократить, и охрана не помогает — перехватывают их.
— На прошлой неделе, — продолжал Милон, — поставили мы засаду на дороге, локотненские и из других деревень мужики, — всего нас сотни две было. Поперек дороги сосны повалили, чтоб татар задержать. Думали, обоз попадется — неподалеку кибитки татарские видели. Ан нет: конница подошла! Немного их было, с полсотни, но бились крепко, едва одолели их. Знатного татарина там убили, а может, и хана какого — одежда на нем была богатая и бляшка вот эта золотая…
Милон протянул Ивану Федоровичу овальную золотую пластинку, на которой были вырезаны непонятные письмена и голова рычащего тигра.
— Важную птицу ты сшиб, Милон! — сказал Иван Федорович, разглядывая пластинку. — Сие, видно, знак ханский, пайцзой называется. Сказывали мне, что золотые пайцзы бывают только у гонцов ханских или у самих ханов. Не простят они этого гонца!
Подошел Елифан, верный помощник воеводы, доложил:
— Многих поранили, Иван Федорович. Сами идти не могут. Оставить бы их где-нибудь в безопасном месте, иначе — помрут… И убитых больше десятка. Считай, половины воинов у нас нет…
Воевода повернулся к Милону:
В новом романе известного писателя-историка Вадима Каргалова рассказывается о жизни и деятельности Юрия Владимировича Долгорукого: мужа и отца, воина и полководца, дипломата и политика.
О жизни и деятельности младшего сына великого князя Александра Невского, родоначальника московских князей и царя Даниила Александровича (1261–1303) рассказывают романы современных писателей-историков Вадима Каргалова и Бориса Тумасова.
В ЖЗЛ уже вышли книги о выдающихся полководцах прошлого — Дмитрии Донском, Александре Невском, Александре Суворове, Михаиле Кутузове. Сборник «Полководцы Древней Руси» продолжает биографическую летопись ратной славы нашей Родины, обращаясь к эпохе становления и расцвета Киевской Руси в X — начале XII века к победам Святослава и Владимира Мономаха.
О выдающихся полководцах России X-XVI веков, о блистательных победах русского оружия рассказывается в этой книге. Для массового читателя.
О выдающихся русских полководцах и военачальниках XVII века, об их подвигах во славу Отечества рассказывается в этой книге, основанной на документальных материалах, дошедших до наших дней.Для массового читателя.
Об одном из наиболее прославленных государственных деятелей Древней Руси, великом киевском князе-полководце Святославе (942 – 972) рассказывает роман известного писателя-историка В.Каргалова.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.