Русский Рокамболь - [63]
И вдруг ловким движением юноша сорвал разом и шляпу, и парик, и баки, и очки и снова при ярком блеске луны предстал тем же чарующим красавцем, один вид которого с первой минуты наполнил сердце Елены Николаевны такой дикой, всепоглощающей страстью. Она откинула вуаль, и они слились в долгом, долгом поцелуе.
Страшная встреча
Несколько дней спустя двое прохожих столкнулись около фонаря пустынной улицы, и один из них, схватив другого за горло, выхватил револьвер.
— Ага, ты опять на моем пути! — воскликнул тот, который держал за горло.
Второй испускал хрип.
Но, однако, прежде чем рассказать про развязку этой сцены, мы объясним, кто такие ее действующие лица.
После того как во второй раз граф Павел Радищев был схвачен вместо своего двойника, в душе его выросла решимость так или иначе покончить с отравителем своего спокойствия.
И он решился идти навстречу опасности, ежеминутно готовый к обороне.
Для этой цели, то есть ради встречи с двойником своим и незаконным братом, он стал нарочно посещать самые глухие улицы.
Имея в кармане всегда два револьвера, он твердо надеялся на случайность и ее счастливый исход.
Об этом решении и таинственных прогулках он, конечно, не сообщил ни невесте, ни матери, ни баронессе фон Шток, у которой он теперь жил.
И вот однажды, идя от невесты домой далеко за полночь, он выбрал нарочно самую пустынную улицу.
Надежда на фатальную встречу не покидала его.
На этот раз он шел, однако, против обыкновения погруженный в размышления, совершенно далекие от искомой опасности. Он думал о близости дня свадьбы и о том, какая славная и редкая девушка его невеста.
Как тепло говорили они сегодня о будущем, как много сулило оно им теперь счастья, если бы не облако этого двойничества. «И что ему теперь нужно от меня? Неужели заместить меня собою? Но в настоящее время это невозможно, главное (о, если бы он знал!), невозможно потому, что я отметил себя».
И действительно, на другой же день после истории в участке граф Павел, вернувшись домой, вдруг набрел на следующую оригинальную мысль. Запершись в комнате, он наколол на груди свое имя, и притом такими витиеватыми буквами, с которыми могла конкурировать только каллиграфическая виньетка.
Затем он впустил в свежие наколы тушь и тем сделал надпись вечной.
Дня через два, когда общий вид раны мог считаться прочным, он отправился к фотографу и, рассказав ему обо всем подробно, просил снять фотографию и тогда только, по возвращении домой, рассказал всем о своей выдумке.
Этим, по крайней мере по его мнению, он мог раз и навсегда в случае недоразумения разрешить вопрос о двойничестве.
И вот когда он шел по пустынной улице, около фонаря кто-то схватил его за горло и сжимает сразу так, что у него мутится в глазах.
Потом горло его выпускается, и взамен этого прямо ко лбу приставляется холодное дуло револьвера.
Он не теряет, однако, присутствия духа, опускает руку в свой карман и, тоже выхватив револьвер, моментально приставляет его ко лбу противника, одновременно осознав, что этот противник, хотя по виду и ничего не имеющий с ним общего, тем не менее он.
На несколько секунд оба врага впились друг в друга глазами и как бы оцепенели.
— Опусти револьвер, — первым сказал Павел Радищев, — и скажи мне, что тебе от меня надо, неужели только одной моей смерти?
Андрюшка, подчиняясь повелительному и смелому голосу юноши, исполнил его приказание. Оба револьвера опустились разом.
— Чего я хочу? — глухо спросил Андрюшка. — Изволь, я тебе скажу, но отчего ты не спрашиваешь у меня, кто я такой?
— Я догадываюсь безошибочно.
— То есть?
— Ты Андрей Курицын, мой двойник и брат, я вижу даже при свете фонаря следы грима на твоем лице…
— Ты угадал, это я.
— Да, я угадал это и потому еще, что ты бросился на меня, тогда как никому, кроме разве разбойника или вора, это не пришло бы в голову, но тебя я считаю просто обиженным человеком, брат…
— Что? Что ты сказал? Повтори! Ты, кажется, назвал меня братом… Ты, кажется, смеешься надо мной, граф, или, может быть, трусишь и хочешь подкупить меня этим обращением?
Павел презрительно улыбнулся:
— О, если тебе нужна моя жизнь, отойди на пять шагов и давай стреляться… по правилам дуэли, но только помни одно, что смерть моя не принесет тебе счастья, я сам себя отметил так — отметка эта известна всем меня окружающим, — как ты не сможешь подделать… помни это. Теперь мы двойники только по лицу, но для каждого всегда найдется полнейшая возможность различить нас. Наконец, твой сообщник, наш отец, умер в заключении. Он перочинным ножом перерезал себе горло…
— Все это меня мало касается, — мрачно перебил Андрюшка, — я оставил уже мысль об извлечении выгоды из нашего сходства… У меня теперь другой план… Если я схватил тебя за горло и готов теперь сейчас же убить, то ради того, чтобы избавиться от тебя, как от врага своего, который будет меня преследовать… Если же ты поклянешься в том, что ты лично оставишь свои попытки уничтожить меня, я тебе клянусь в том, что я больше не стану на твоей дороге…
— Мне жаль тебя, — тихо сказал Павел и, повернувшись спиной, прибавил: — Клянусь!
Затем он быстро скрылся во мраке, между двух тусклых и далеко отстоящих друг от друга фонарей.
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание. В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, по подписке не распространялся, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходил непериодически. В настоящее время выпускается ежемесячно, доступно получение по подписке. [Адаптировано для AlReader].
В книгу включен роман Н. Д. Ахшарумова «Концы в воду», который называют родоначальником «русского триллера», а автора – основоположником русского уголовного романа, и повесть «Тайна угрюмого дома» А. Цехановича, появившаяся в первый год XX века.
Александр Николаевич Цеханович (1862–1897) – талантливый русский беллетрист, один из многих поденных тружеников пера, чья преждевременная смерть оборвала творческий и жизненный путь в пору расцвета. Он оставил необычайно разнообразное литературное наследство: бытовые и нравоучительные повести, уголовные и приключенческие романы… Цеханович сотрудничал со многими редакциями газет и журналов Санкт-Петербурга, но, публикуясь в основном в периодике, писатель не дождался появления своих произведений в качестве книг.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.
Август Вейссель — австрийский писатель и журналист; в начале XX века работал репортером уголовной хроники, где черпал сюжеты для своих произведений на криминальную тему. Российскому читателю он практически неизвестен, поскольку на русский язык была переведена всего одна его книга, да и та увидела свет почти сто лет назад — в 1913 году. Роман «Зеленый автомобиль», представленный в этом томе, начинается со странного происшествия: из письменного стола высокопоставленного и влиятельного генерала похищены секретные документы.
Господин Лекок – настоящий гений сыска. Славу грозы преступного мира он обрел благодаря тонкому чутью и незаурядной предприимчивости. Талантливому сыщику под силу раскрыть самое запутанное дело. Ради этого Лекок даже готов рискнуть жизнью. Тем более, что ему не привыкать ставить на карту все… Особенно, когда дело касается страшного и загадочного убийства женщины, чье тело было найдено на берегу Сены местными браконьерами…
Получив в наследство от тети прекрасный дом в Форбс-Эбботе. Мэллори Лоусон и его жена Кейт переезжают из Лондона в деревню, где жизнь намного проще и спокойнее. Но так ли это? Несмотря на свое старомодное очарование, Форбс-Эббот совсем не такая дружная община, какой кажется. Мелкие разногласия и ссоры могут закончиться даже убийством. Главный инспектор уголовного розыска Барнеби за долгие годы службы сталкивался со множеством странных дел, но случай с призраком в машине может поставить в тупик даже самого опытного детектива.
Бэджерс-Дрифт — тихая английская деревушка, где жила всеми любимая старушка мисс Эмили Симпсон. Однако мирная прогулка по близлежащему лесу неожиданно стала последней в ее жизни. С точки зрения местного врача смерть мисс Симпсон выглядит вполне естественной, но ее подруга Люси Беллрингер в этом не уверена. Ей удается убедить старшего инспектора Барнеби, поначалу тоже не относившегося всерьез к ее подозрениям, заняться расследованием. Оно-то и раскрывает жизнь в Бэджерс-Дрифт с совершенно неожиданной стороны.