Русский преферанс - [12]
У П. А. Вяземского есть прекрасное стихотворение про карты, в котором к нашей теме относится только первая строфа:[18]
Как видно из приведённых литературных примеров, некоторая норма в склонениях названий мастей прослеживается. Но можно привести не менее длинный ряд, в котором употреблена другая форма:
«Изредка произносит вполголоса: «…заходи, крести, вини, буби» (Куприн. Мелюзга).
Возможно, конечно, автор намеренно снижает лексику своих героев, стилизуя их речь под простонародную и т. д. Мы вернёмся к этому вопросу, когда рассмотрим ряд примеров употребления падежных форм слова черви (червы) и образованных от него прилагательных.
«Черви особенно часто приходили к Якову Ивановичу, а у Евпраксии Васильевны руки постоянно полны бывали пик, хотя она их очень не любила» (Л. Андреев. Большой шлем).
«Прекрасною твоей рукою Туза червонного вскрываешь» (Державин. На счастие).
«…Тогда из рук его Давид[19] на стол вступает, Которого злой хлап червонный поражает…» (Майков. Игрок в ломбер).
«Хозяйка хмурится в подобие погоде, Стальными спицами проворно шевеля, Иль на червонного гадает короля» (Пушкин. Стрекотунья белобока).
«Кенигсек, поднявшись, чтобы взглянуть из-за спины Анны Ивановны в её карты, произносил сладко: «Мы опять червы» (А. Н. Толстой. Пётр I).
«Яков Иванович строго раскладывал карты и, вынимая червонную двойку, думал, что Николай Дмитриевич легкомысленный и неисправимый человек» (Л. Андреев. Большой шлем).
«Шарлотта: — Ну? Какая карта сверху? Пищик: — Туз червовый» (Чехов. Вишнёвый сад).
«Штааль попросил карту и поставил сразу всё, что имел. По намеченному им плану игры надо было ставить на одну карту никак не более трети остающихся денег. Но он и не вспомнил о своём плане. «Будет девятка червей. Хочу, чтоб выпала девятка червей!» — сказал мысленно Штааль. Он в эту минуту был совершенно уверен, что девятка червей[20] ему и достанется. Банкомёт равнодушно метал карты длинной белой рукой, в запылённой снизу, белоснежной наверху, кружевной манжете. Штааль открыл девятку бубён» (Алданов. Заговор).
«В трактирах прислуживали поголовно ярославцы… Шестёрки… их прозвание. — Почему «шестёрки»? — Потому, что служат тузам, королям, дамам… И всякий валет, даже червонный[21] им приказывает, — объяснил мне старый половой Федотыч» (Гиляровский. Москва и москвичи).
У В. Брюсова есть стихотворение «Дама треф»:
«Червонный валет смотрит на своего собеседника как на «фофана». И вдруг мысль! Продать этому «фофану» присутственные казённые места» (Салтыков-Щедрин. Дети Москвы).
«— И я, — подхватил Кудимов, загибая угол червонной семёрки (он понтировал в долг). — Пять рублей мазу» (Некрасов. Необыкновенный завтрак).
«Можно очень самому обремизиться и остаться, как говорят специалисты, без трёх, а то и без пяти в червях»[23] (Стасюлевич. Письма Лескову).
«Случалось, что карты капризничали, и Яков Иванович не знал, куда деваться от пик, а Евпраксия Васильевна радовалась червям, назначала большие игры и ремизилась» (Л. Андреев. Большой шлем).
«Не забудьте, что в колоде один только туз червей, а не два» (Невежин. Сестра Нина).
«…Когда он потерялся в соображениях, как выгоднее пустить в ход червонного туза или пиковую даму, или когда он, оставив меня в фофанах, ликовал» (Вовчок. Записки причетника).
У Марка Тарловского есть стихотворение «Игра», написанное в 1932 г.
