Русский преферанс

Предисловие автора

Когда мы принимались за эту книгу, на моей книжной полке уже стояло десятка полтора изданий, посвящённых преферансу. Большей частью, правда, это были простые изложения правил популярной игры. А нам с издателем хотелось чего-то большего ― добротного учебника со сборником интересных этюдов и задач, с описанием шулерских приёмов, с игроцкими байками, которые за игорным столом сыплются, как из рога изобилия, с пляжными историями, анекдотами… Хотелось всерьёз определить место преферанса в русской культуре и составить галерею портретов великих преферансистов ― от Белинского и Некрасова до современных, собрать преферансный фольклор, литературные произведения по теме. Хотелось, чтобы книга была богато иллюстрирована, хорошо издана.

Откуда такая уверенность в своих силах? Почему бы не написать учебник по ботанике? Так сложилась жизнь, что несколько лет после окончания факультета журналистики мне довелось зарабатывать на хлеб профессиональной игрой в карты. Почему оставил это занятие? ― спросит любознательный читатель, ― раз так хорошо всё получалось? Действительно, ведь о том, чтобы любимое развлечение доставляло средства к существованию, можно только мечтать. Я и сам затрудняюсь ответить на вопрос, почему оставил игру…

Старший сын пошёл в школу и в один из первых дней учёбы говорит: «Учительница спросила, где мама с папой работают. Про маму я сказал, что в ЦСУ,[1] а что сказать про папу?» ― «Как! Ты что, не знаешь? Папа ― журналист, часто ездит в командировки…» Тогда я впервые подумал, что как-то слишком много шрамов и татуировок у папиных друзей-знакомых. Да и разговоры отнюдь не о газетных передовицах, а всё больше о платежах в конце месяца. Да и лексика ― не для детских ушей. Это был первый звонок.

Как-то раз у меня прожил с полгода Коля Китаец, одессит с пятью судимостями (заехал переночевать и немного задержался; это было вполне в его стиле). Он очень хорошо ко мне относился и во всём старался помогать. Например, воспитываю я своего семилетнего Димку, который что-то сделал не так, а Колёк говорит: «Ты, Дима, слушай папу ― папа правильно говорит, так делать нельзя! Вот у нас был на зоне один тип, который так делал, так его по концовке порезали…». На мои просьбы не вмешиваться в педагогический процесс Николай искренне удивлялся: «Как скажешь, я-то хотел как лучше».

Возможно, бросил «профессиональный спорт» просто потому, что надоело. Захотелось и другие грани этой жизни осмотреть. Что дал мне опыт профессионального игрока и опыт общения с этим миром ― предстоит ещё осмыслить самому, но факт остаётся фактом: лет восемь я жил картами. И преферанс был одним из сильнейших средств в арсенале. В конце 70-х в Ташкенте я даже получил среди играющих кличку Гусарик ― когда предлагали крупную игру в штосс, я всегда отвечал: «Давай для начала сыграем в гусарика». Поэтому, принимаясь за учебник, я чувствовал моральное право взять на себя ответственность. Кто хочет проэкзаменовать, «проверить технику» ― я готов в любой момент сесть напротив. Однако писать про игру оказалось труднее, чем играть.

«Кто знает игру ― пусть не обучает ей», ― гласит итальянская пословица.[2] Когда впервые услышал её, подумал: а, собственно, почему? Что за умник такой итальянский её выдумал? И только потом понял: это не запрет, не нравоучение. Это ― предостережение! Сколько раз потом пришлось его вспомнить! Ни одна работа не давалась мне (не только мне, всей нашей команде, принимавшей участие в создании книги о преферансе) труднее, чем эта. Всё время преследовал какой-то рок! Судите сами.

1. Главу о вероятностях преферанса писал академик Леонид Михайлович Литвин. Это была его давняя мечта ― систематизировать свои математические представления о любимой карточной игре. Он был сильно занят, он знал, что тяжело болен, он очень спешил.

Я забрал у него рукопись в день его отъезда на дачу на майские праздники. С дачи он уже не вернулся ― умер там. Статья «Оптимальные решения…» стала его последней научной работой.

2. Иллюстрации для этой книги обещал дать выдающийся коллекционер игральных карт Александр Семёнович Перельман. У нас с ним было много общих проектов: хотели сделать каталог его фантастической коллекции на CD-ROM, выпустить книжку «Русские писатели за карточным столом»… Мы договаривались начать работать в сентябре. Я позвонил в начале октября ― извиниться, что на месяц выбился из графика, и спросить, когда удобно приехать. Трубку сняла его жена ― Виктория Владимировна. Я попросил Александра Семёновича, но выяснилось, что месяц назад его похоронили. Через неделю я ехал в Питер на 40 дней…

3. В самый разгар работы пропал издатель. Нет, он не отказался от договора, от идеи. Он попросту исчез. Перестали отвечать все телефоны. Я подумал: времена тяжёлые ― «кредиты, бандиты»… Подождём… Но шли месяцы, а он не появлялся. Стали ощущаться трудности с финансированием. Мы собрали совет (не в Филях, на Речном вокзале) ― что будем делать? ― автор, художник, верстальщик. Решили работать дальше и параллельно искать издателя, который согласился бы уплатить сумму, полученную нами авансом. Не объявится наш к выходу книжки сам ― отдадим деньги жене или матери (а кто знает, жив ли?). Слава богу, объявился (но предположения наши, кажется, были не лишены оснований).