Русский национализм и национальное воспитание - [16]

Национализация – сознательное и умышленное насаждение национальных свойств и качеств державной нации в нациях культурно слабых и соподчиненных. Денационализация и денационализирование – ослабление и уничтожение свойств и качеств какой-либо нации, как это, например, бессознательно делалось веками русской нацией.

В русском языке есть слова «народ», «народность», «народный». Но это не то же, что нация, национальность, национализм. Это или больше, или меньше. Словом «русский народ» обозначают или состав жителей всего Российского государства, и тогда в это государственное понятие входит 150 наций, составляющих Российскую империю, или словами «русский народ» обозначают сословие, класс людей, простой класс народонаселения.

Так, П.И. Пестель говорит: «Народ есть совокупность всех тех людей, которые принадлежат к одному и тому же государству, составляют гражданское общество, имеющее целью своего существования благоденствие всех и каждого»[11].

Профессор Локоть говорит: «Великий коллектив – многомиллионная масса крестьянства – вполне справедливо присваивает более широкий титул – народа. Да… крестьянство с русской общественной точки зрения – это действительно народ, т. е. как бы синоним нации «государства»[12].

В последнем случае все-таки народ будет часть нации, и для пополнения всей нации нужно добавить дворян, духовенство, купцов и проч.

Таким образом, русский язык не имеет своих слов для обозначения того понятия, для которого приходится употреблять слово «нация». Свойства и качества, присущие нашей нации, служат как для обозначения ее свойств, так и для отличия нашей нации от других наций.

Профессор В.М. Грибовский с государственной точки зрения так определяет национальность: «Национальность представляет собою духовную культурную общность, вырабатываемую историческим путем, общность культуры, массовых идей, чувств, склонностей, языка как средства общения и своеобразного национального богатства».

По Хомякову, «…народность есть начало общечеловеческое, облеченное в живые формы народа. С одной стороны, как общечеловеческое, оно собою богатит все человечество, выражаясь то в Фидии и Платоне, то в Софокле и Вико, то в Беконе и Шекспире, то в Гегеле и Гете; с другой стороны, как живое и неотвлеченное проявление человечества, она живет и строит ум человека. В то же время она, по своему общечеловеческому началу, в себя принимает все человеческое, отстраняя чуженародное своею неподкупною критикою, тогда как отдельному лицу нельзя не поддаваться самим формам чуженародности и не смешивать их с тою общечеловечною стихиею, которая в них таится, – но человек, воспитанный в народности, растет и крепнет, разумно богатится всем богатством человеческого мышления, законно расширяет ее пределы, а иногда доходит до законного отрешения от ее ненужных случайностей».

В доисторические времена человек жил семьей: муж, жена, дети. Все они любили друг друга, все они помогали друг другу, взаимно оберегали и взаимно заботились. Дети вырастали, женились и селились недалеко от своей основной семьи. Так было безопаснее. Так было и приятнее. Они имели свой способ обмена мыслей и чувств – язык. Они развивались соответственно окружающей обстановке: лес, горы, озера, реки и проч. Их природа приспособлялась к этой обстановке и отличалась от природы тех семейств, которые жили и воспитывались при другой природной обстановке. Так создавался особый род. Род – это и было единицею нации. Легко могло случиться, что часть этого рода отрывалась от своего корня, поселялась в другом месте, воспитывалась при других условиях приспособления к природе, создавала себе иную природу, иной язык, иные нравы и обычаи, иные верования. Много между ними было общего с первой коренной семьей, но много и отличного. Создавались две разновидности одного народа.

Естественно, что лица одного рода и одной народности любят друг друга, как членов одной семьи, любят окружающую природу, любят свое дело, любят предметы, которыми работают, любят свой язык, свои песни, свои нравы, свои обычаи, все то, что принадлежит им душевно и физически. С течением времени народность разрастается, занимает большее пространство, расширяет занятия и промыслы, совершенствует условия жизни, скопляет знания, облегчает жизненную борьбу и создает понемногу культуру. Встречая на пути более мелкие и менее совершенные народности, эта народность – коренная, более сильная, более культурная – побеждает встреченную, овладевает ею и поглощает ее. Разумеется, она дает ей свои знания и блага своей культуры. Но так как народность, вступившая в общую массу господствующей победительницы, имеет тоже свои особенности физические и душевные, то, сливаясь с господствующей нацией, она передает ей и свои особенности. Восприяв особенности присоединенной нации, господствующая нация их ассимилирует и поглощает в себе и тем самым невольно несколько изменяется. Поэтому даже сильная господствующая нация не представляет собой величины постоянной, неизменной и неподвижной. Нет, она подчиняется изменению под влиянием вливающейся крови новой нации и изменяется под влиянием новых условий жизни и борьбы за существование – совершенствуется, прогрессирует.