Русский национализм и национальное воспитание - [118]
Но мне кажется, англичанин просмотрел еще одну особенность русской нации, которая отмечена русскими глубокими мыслителями.
По Достоевскому, в русском характере больше всего высказывается высокосинтетическая способность всемирное™, всечеловечности. Он сочувствует всему человеческому, без различия нации, крови и почвы. У него инстинкты общечеловечности. Он носит в себе начало примирения кажущегося непримиримым. Самокритика одна из черт нации. В силу присущего русской нации человеколюбия она бескорыстно проливает свою кровь за счастье и свободу других порабощенных народов.
«Грядущее покажет, кому предоставлено стать впереди всего движения, – говорит Хомяков, – но если есть какая-нибудь истина в братстве человеческом, если чувство любви, правды и добра не призрак, а сила живая, не умирающая: зародыш будущей жизни мировой не германец, аристократ и завоеватель, – а славянин, труженик и разночинец, призывается к плодотворному подвигу и великому служению». Эту идею ярче и определеннее приводит Достоевский.
Таким образом, русскому гению предназначается в будущем победа над всем миром, – но победа не с оружием в руках, а любовью, милосердием, состраданием и самопожертвованием.
Интересно то, что такое будущее кельтско-славянской расы, такое объединение и овладение миром предсказывается и другими народами и с совершенно иной точки зрения.
А. Фуллье говорит следующее: «Со времени средних веков наш (кельтский, французский) тип увеличился на одну сотую в сторону широкого черепа, – рост уменьшился, цвет сделался более темным. Таким образом, мы снова становимся все более и более кельто-славянами и «туранцами», какими мы были до появления галлов. Между тем как количество и влияние так называемого арийского элемента все более и более уменьшается среди нас, – явление, приводящее в беспокойство антропологов. Но оно происходит у всех других европейских народов, хотя на северо-западе с меньшею интенсивностью и быстротою. Происходит, так сказать, общее и медленное обрусение Европы, включая сюда даже и Германию: это своего рода самопроизвольный панславизм или панкельтизм»[118].
Душевная жизнь складывается главным образом из двух важнейших факторов: рассудка и чувства. Наша жизнь, наша произвольная деятельность, наша воля есть диагональ двух духовных сил: разума и чувства. «Хочу» и «должно». Идеал современной культурной жизни: господство разума над чувствами. Чувства, страсти, эмоции должны подчиняться решению разума. Долг выше желания. Долг выше всякого чувства. Всякая субъективность преклоняется пред объективными требованиями.
Но чувства, эмоции, страсти двух сортов: высшие – добрые и низшие – нечистые, грязные, животные. Вопрос в том, что выше в жизни: разум или доброта, справедливость или милосердие, сострадание или самопожертвование.
Проявление разума, знания и применение их у западных культурных народов выше, чем у русских славян. В этом отношении мы уступаем им. Мы слишком молоды. Наши практические приемы еще слишком юны. Наш широкий ум, бесспорно стоящий выше и шире ума практического западного специалиста, еще не приобрел всех тех познаний и не приобщился ко всей той полезности, которая создается хотя и узким, но утилитарным умом западного специалиста. Но этот западный ум – холодный, эгоистичный, человеконенавистнический. Он слишком подавляет добрые чувства. Он смеется над самопожертвованием. Он презирает милосердие и сострадание.
Живя умом, европеец не понимает бескорыстного самопожертвования русских при освобождении греков, румын, сербов, болгар, грузин… Вот это ему кажется смешным и глупым.
В русском славянине рассудок не является столь властным и деспотичным владыкой над чувством и эмоциями. Его доброта, милосердие, сострадание и самопожертвование не позволяют царить рассудку над страданиями человечества.
Добро людям у русских стоит выше рассудка. Добрые чувства становятся не только в уровень с требованиями холодного разума, но нередко превышают его.
И этого русские не считают позором. Это русский считает правильным и справедливым. Его идеал стремится не к пользе, а к добру. В этом отношении европеец не понимает русского.
100 лет назад великий народ на своем знамени поставил девиз – свобода, равенство и братство. Весь мир всколыхнулся под этим воззванием. Почти вся Европа пошла за ним и под этим знаменем. И что же? Не прошло и полвека, как свобода превратилась в экономический гнет, равенство – в тяжелое рабство, а братство – в озверелое истязание друг друга. Почему такая неудача?
Почва и средства, которыми добивались эти заявления, не соответствовали этому заявлению. Почвой служило стремление к обладанию и властвованию, а орудием – оружие и пролитие крови.
Иное несет русская славянская нация… Она несет любовь, милосердие, сострадание и самопожертвование. На этой почве и этим орудием славяне победят мир. И сольются тогда в славянском море все человеческие национальные ручьи. Одержит ту победу славянство не огнем и мечом, а любовью, милосердием, состраданием и самопожертвованием. Так-то возродятся в мире свобода, равенство и братство под славянским символом Креста – символом Божественного Учителя Христа.
