Русский капкан - [10]

Уже в Америке, обучаясь на курсах Красного Креста, друзья поняли, что оказались на другом континенте не по ранению (в России врачи не хуже американских), а по замыслу одной организации. Кто-то их тщательно отбирал, целенаправленно готовил выполнять какую-то загадочную миссию. А какую, объясняли намеками. Поступит приказ – и вы его выполните, вы – русские офицеры, всегда помните: на вас надеется православная Россия.

Не знали они главного: кто им отдаст приказ и в чем его суть? Оставаясь наедине, офицеры осторожно высказывали предположение: не прикажут ли им убивать своих, единокровных братьев? Не для парада им выдали оружие? И первое время они друг к другу относились настороженно.

Система обучения на курсах Красного Креста была построена так, что подспудно в сознание вкрапливалась мысль: остерегайся ближнего. А ближний – это твой сослуживец, ты с ним поделишься сокровенным, и в штабе будет известно, о чем ты думаешь. Если ты вслух осуждаешь политику президента и правительства, ты обрекаешь себя на большие неприятности.

8

«Олимпия» шла неделю с короткой остановкой в Рекьявике. Двоих солдат из 310-го инженерно-саперного полка не досчитались. Сняли их в Рекьявике, но вряд ли вернули обратно в Штаты.

Так что эти русские офицеры не случайно оказались на крейсере «Олимпия». Из русских, имевших боевой опыт, они не были первыми, кто высаживался с десантом союзников. Подобную подготовку проходили и в Англии русские офицеры, взятые из госпиталей. Они плыли на английском крейсере «Глория», за месяц до американцев в составе десанта сошли на берег в Мурманском порту.

День 6 марта 1918 года стал началом вторжения интервентов в Россию. Спустя двенадцать дней французский крейсер «Адмирал Об» высадил под Мурманском крупный десант. Им попытался оказать вооруженное сопротивление красногвардейский отряд, подчиненный местному совету. Но уже с первыми выстрелами на мотоциклетке примчался заместитель председателя Мурманского совета эсер Миньков, от имени совета приказал прекратить стрельбу, так как сопротивляться бесполезно. В ходе перестрелки легкое ранение получил француз, и за это командир красногвардейского отряда был наказан. Французы его расстреляли здесь же, у пирса.

Тем временем английские десантники захватили целый состав пассажирских вагонов, под конвоем привели машиниста и кочегара. Паровоз отыскался в депо. И уже к вечеру первый эшелон с оккупантами отправился на юг, в Кандалакшу.

Англичане удивлялись: никто не оказывал им сопротивления. Что это за страна – Россия? Даже в Индии, цыганского вида местные жители, на железной дороге устраивали завалы. Здесь завалов не устраивали, стрелки переводили сами солдаты, и они же дровами загружали паровозы.

Неделю спустя после начала оккупации Мурманского края и захвата Кольского полуострова до самой Кандалакши в Лондоне вышли газеты с сообщениями: «При нынешних темпах наступления союзных войск большевицкий Петроград в течение месяца капитулирует».

Оккупация Русского Севера намечалась как легкая увеселительная прогулка. Часть войск, высадившихся из крейсера «Олимпия», присоединилась к англичанам и французам, чтобы вместе с ними войти в Петроград.

В этом городе противники Советов уже намечали парад победителей, в зарубежной печати даже называлась дата: 25 октября – ровно год спустя после Октябрьской революции.

Но уже от станции Оленья везенье стало покидать союзников. Темп наступления заметно снизился. Участилось мародерство. Пример подали солдаты второго батальона 339-го пехотного полка. На этой станции среди бела дня они разграбили факторию, принадлежавшую купцу Арефьеву, известному лесопромышленнику. В ту же ночь возле разъезда Африканда сошли под откос несколько вагонов с боеприпасами. Командование союзников предположило, что это были партизаны из числа местного населения. Для острастки расстреляли путевого обходчика. Но когда крушения стали повторяться, брали заложников из близлежащих поселений. Поселенцы – в большинстве своем бывшие каторжане. Это они строили Мурманскую железную дорогу. Со всей России сюда их гнали в кандалах. В Кандалакше цепи с них сбивали. На дерзкий побег мало кто решался.

Уже к июлю Мурманская железная дорога была в руках союзных войск. «Олимпия» высадила десант в устье реки Онега. По распоряжению генерал-майора Пула власть в лице местного совета перешла в руки городской думы. Капитан Самойло получил приказ изъять документы местного совета.

– Обязательно потребуйте карту лесных угодий, – напомнил генерал.

Капитану догадаться было не трудно. Крейсер еще не покинул берега Америки, а в офицерских каютах только и разговоров о корабельных лесах Прионежья. О корабельной сосне Русского Севера в Соединенных Штатах уже ходили легенды. Корабельным лесом торговал русский царь Петр Алексеевич, но прежде он построил корабли, военные и торговые, чтоб было чем защищать свои несметные богатства и какие богатства вывозить в Европу для пополнения государственной казны.

В присутствии офицеров прапорщик Насонов имел неосторожность сказать:

– Россия не разрешит себя грабить.

– А кто ее будет спрашивать? – был ответ.