Русский Эрос - [25]

Шрифт
Интервал

Та-а-к, Значит, есть во мне ощущение того, чем может быть мысль: красотой, истиной, — т. е. есть цель, и она проволакивает меня на любовь к себе, на пир веселости и окрыленности духа и умозрения сквозь жизнь и ее тенета. Ибо я, вкусив однажды, уж помню эту радость легчайшую. Значит, не просто любить, а что любить кто призван и кому пристало. Значит, я сквозь тенета продираюсь к той, кого я больше люблю и кого мне любить пристало, — и отрясаюсь от любвей сирен и русалок. Ну да: плывя по жизненному морю среди майи забот и хлопот о ближних, которые сладчайшими песнями-рассуждениями (вроде сегодняшнего) тебе дух туманят, говоря, что только они истинные и есть на свете и к ним припади, — памятуй, что припадешь и утонешь; оттого мудрый Одиссей велел силой себя приторочить к мачте: чтобы и слышать — и не поддаваться

Любопытство и опыт

Но в общем это: пытаться войти во грех и во искушение — и чистым остаться. А это нельзя: потому что для чего я ввожу себя во грех и искушение? — Оттого, что «хочу все знать» из любопытства, т. е. уже любопытством тебя грех и оковал, увязал за собой. Потому запрет вкушать от древа познания был узами не на дух, мысль и лицезрение света, а на слюнявое любопытство — как собака, высуня язык, истекает (недаром про женщину говорят: «исходит любопытством») в предвкушении. Любопытство — сосущее и присасывающееся. Это есть чувственность в уме, его въедливость. Это секс — частичка в Эросе. Эмпиризм в науке: верить только опыту, непосредственно чувственному контакту с вещью — это как ребенок хочет все на зуб обкусать, облизать, во рту подержать вещь; это оральный эротический акт — детскость, инфантилизм мышления: когда даже глазам и ушам — на зрение и слух не верят, но лишь органам осязания, обоняния и вкуса — т. е. непосредственному касанию. Если вспомнить проделанный в предыдущий день с помощью платонова «Тимея» разрез бытия, идей творения и воплощения (от идей, прообразов через демиурга в монады-сперматозоиды; далее с помощью стихий-божеств-веществa: земля, вода, воздух, огонь и т. д.; появление живой формы и особи на свет — и ее прорастание сквозь жизнь и попытка умом в познании воспроизвести пройденный путь и вернуться от нынешнего состояния — к идеям, прообразам), — то сенсуализм и эмпирия есть заново прохождение того звена, когда монада, форма наполнялась дарами стихий, веществ, так что через опыт и можно обрести представление только о веществах, качествах, материях-матерях, грудью кормящих, — но служанок и кормилиц у бытия и мирового замысла. Опыт — это сосание груди мира как матери-материи (а ведь все роддомом и недоношенным младенцем мыслю — а?)

Итак, поскольку познание есть эротическое соитие духа со вселенной, то и в Логосе, значит, та иерархия и лестница, что есть в Эросе, — полностью сказывается. И как есть Эрос-прародитель и Эрот-рожденный (Амур-секс), как есть первый Адам Человек и Адам при Еве, частичный, половой, — так Ум и уменье, Разум и рассудок. И рассудок (частичный ум) — как Адам при Еве, состоит при эмпирии: как устроитель и оформитель касаний монады о вещество, контактов формы о материю и заглатываний ее: как оно, это дело, происходит

Из утробы на свет

Но это все познание утробного периода — без света, с огнем, светильником искусственным — самодельным, кустарным, для внутреннего употребления. Потому рассудок никогда не уверен, не может претендовать на истину (то, что есть), однако в скептицизме дерзает свой предел и тупость объявить всеобщим пределом Хотя в этом признании ему дана спасительная скромность: благодаря тому, что рассудок невысоко ставит себя и претендует давать не идеи, а организующие опыт концепты и конструкты, он может работать

Кант отграничил мир явлений от вещей в себе Явление есть вещь, для нас повернутая, чувственно с нами соприкасающаяся, и познание мира явлений — это сексуально-утробное, сосательное общение с бытием. Глаза еще не раскрылись, зрения и света нет, и безглазое тело губкой сосет — и вот все, что оно знает. Но вот человек выбил дно и вышел вон: родился, отсосался, встал на ноги, вертикально вознес голову, открыл глаза — взвидел божий свет, и в него вошел ум. Он узнал величие, возвышенность и необъятность бытия. Сосущий и безглазо касающийся не может иметь идеи простора и великого, он знает лишь тесно прилегающее, а это все — вот тут, возле, около, в точке, руку протянуть: все малое и такое же, как я, по моим меркам. А вот вышел вон — и исчезли облегающие воды. Ведь зародыш в пузыре из воды вынашивается — как бочка по морю плывет, и человек, рождаясь, из вод на легкий воздух и твердую землю выходит Значит, при выходе из утробы рождается вместо синкретических вод — и бытия как воды (Фалес) — различение твердого (жесткого, неуступающего) и легкого (летучего, податливого): куда можно и куда нельзя шевельнуться. И все последующее развитие — это в «можно»: в воздух, в высь, куда мир уступает — и, значит, манит; не в землю же врастает человек, а в небо вырастает: как огонь и фалл, что оба равно преодолевают силу тяжести и имеют силу тянуться вопреки ей вверх. Возникает дальнодействие. И если в этих условиях я опять продолжаю полагаться лишь на опытное знание — это значит, что я хочу все ухватить, низвести до себя, до уровня своих представлений и в рот положить — т. е. продолжаю действовать как сосунок; а сам я по составу в этом акте — лишь земля, материя, сила тяжести, обладающая способностью низводить


Еще от автора Георгий Дмитриевич Гачев
Как я преподавал в Америке

В осенне-зимний семестр 1991 года (сентябрь — декабрь) я преподавал в Весленском университете в США. Я вел два курса: «Национальные образы мира» на английском языке и «Русский образ мира» для славистов по-русски. Это был мой первый приезд в Америку, и я удивлялся многому. Как мне привычно, я вел дневник своей жизни там и мыслей об Америке в сравнении с Россией и нашей ситуацией. Когда я раскрыл эти записи три года спустя, я понял, что они могут представлять общий интерес.Г. Гачев.


Жизнемысли

Читателю опытному, эрудированному, имя Георгия Гачева, конечно же, знакомо. Знакомы теоретические книги о литературе и эстетике, знакомы работы, исследующие национальные образы мира, знакомы культурологические исследования.Мы предлагаем новые отрывки из «Жизнемыслей.», дневника Г. Гачева, который он ведет на протяжении нескольких десятилетий и с частями которого читатели могли уже познакомиться по другим изданиям.Жанр своего дневника Георгий Гачев определил так: «…тот труд — философия быта как бытия».«Уральский следопыт» № 7, 1992.


Рекомендуем почитать
Исторический материализм

 Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.


Онтология трансгрессии. Г. В. Ф. Гегель и Ф. Ницше у истоков новой философской парадигмы (из истории метафизических учений)

Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.


От знания – к творчеству. Как гуманитарные науки могут изменять мир

М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.


Познание как произведение. Эстетический эскиз

Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.


Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту

Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.


Выдающиеся ученые о познании

Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.