Русский дневник - [45]
Мы не видели государственных учреждений, которые расположены на другой стороне. Сюда никогда не водят туристов, мы не знаем, как все это выглядит, видели только крыши зданий за стеной. Но нам сказали, что там обитает целая община. Здесь находятся квартиры некоторых высших государственных чиновников и обслуживающего персонала, ремонтных бригад и охраны ― все расположено за стенами Кремля. Однако Сталин, как нам сказали, в Кремле не живет, но у него где-то здесь есть квартира, хотя никто не знает, где она, и никто не стремится узнать. Говорят, что теперь большую часть времени он проводит на Черном море, там, где всегда лето.
Один из американских корреспондентов рассказал, что однажды видел, как Сталина везли по улицам и что он сидел на боковом сиденье, довольно неловко откинувшись назад, и выглядел при этом очень неестественно.
― Я все время думал, ― сказал он, ― был ли это сам Сталин, или чучело. Он выглядел весьма ненатурально.
Каждое утро Капа перебирал свои пленки, и почти ежедневно мы звонили в ВОКС, чтобы спросить, как мы сможем вывезти пленки, но нам отвечали, что вопрос прорабатывается и чтобы мы не волновались. Но мы волновались, потому что наслушались всяких историй о том, как фотопленки конфискуют и что ни одну не разрешают вывезти. Мы слышали об этом, и, мне кажется, подсознательно этому верили. С другой стороны, г-н Караганов из ВОКСа еще ни разу нас не подводил и ни разу не сказал нам неправду. Поэтому мы полагались на него.
Теперь нас приглашал на ужин московский Союз писателей, и это беспокоило нас, поскольку там должна была быть вся интеллигенция, все писатели-те, кого Сталин называл «инженерами русской души». Перспектива ужасала нас.
Наше путешествие почти закончилось, и мы чувствовали некоторую напряженность. Мы не знали, есть ли у нас все то, за чем мы сюда приехали. С другой стороны ― всего не осмотреть. Языковые трудности доводили нас до безумия. Мы общались со многими русскими, но получили ли мы ответы на те вопросы, которые действительно нас интересовали? Мы были очень близки к этому. Я записывал все ― разговоры, детали, даже сообщения о погоде, чтобы выбрать потом необходимое. Пока мы еще сами не понимали, что у нас в руках. Мы не знали ничего такого, о чем вопили американские газеты, ― военные приготовления русских, атомные исследования, рабский труд, политическое надувательство, которым занимается Кремль, ― подобной информации у нас не было. Действительно, мы видели множество немецких пленных за работой по расчистке развалин, которые сотворила их же армия, но нам эти работы не показались несправедливыми. Да и сами пленные не выглядели недокормленными и очень измученными. Но фактов у нас, конечно, не было. Если и велись крупные военные приготовления, мы их не видели. Солдат действительно было много. С другой стороны, мы не шпионить приехали.
Напоследок мы старались увидеть в Москве все, что можно. Мы бегали по школам, разговаривали с деловыми женщинами, актрисами, студентами. Мы ходили в магазины с большими очередями. Вывешивался список грампластинок, тут же выстраивалась очередь, и пластинки распродавались за несколько часов. То же происходило, когда в продажу поступала новая книга. Нам показалось, что даже за те два месяца, что мы здесь были, люди стали лучше одеваться, а московские газеты объявили о снижении цен на хлеб, овощи, картофель и некоторые ткани. В магазинах все время было столпотворение, покупали буквально все, что предлагалось. Русская экономика, которая почти полностью производила военную продукцию, теперь постепенно переходила на мирную, и народ, который был лишен потребительских товаров ― как необходимых, так и предметов роскоши, ― теперь стоял за ними в магазинах. Когда завозили мороженое ― выстраивалась очередь на много кварталов. Продавца мороженого моментально окружали, и его товар распродавался так быстро, что он не успевал брать деньги. Русские любят мороженое, и его всегда недостает.
Ежедневно Капа наводил справки о фотоснимках. К этому времени у него уже было четыре тысячи негативов, и своим волнением он довел себя почти до истощения. Каждый день нам отвечали, что все будет хорошо, что решение этого вопроса уже близко.
Ужин, на который нас пригласили московские писатели, проходил в грузинском ресторане. Там было около тридцати писателей и официальных лиц Союза, и среди них ― Симонов и Илья Эренбург. К этому времени я уже совсем не мог пить водку. Мой организм взбунтовался против нее. Но сухие грузинские вина были прекрасны. У каждого сорта был свой номер. Мы узнали, что номер шестьдесят ― это крепленое красное, а номер тридцать ― легкое белое. Мы нашли, что нам подходит номер сорок пять ― сухое, легкое красное вино с замечательным букетом, и мы все время заказывали его. Еще было сравнительно неплохое сухое шампанское. В ресторане играл грузинский оркестр и выступали танцовщики, а еда ― такая же, как в Грузии, и, по нашему мнению, самая вкусная в России.
Мы были одеты в лучшие костюмы, которые выглядели довольно неряшливо и потрепанно. На самом деле, это был просто позор, и Суит-Лане не было за нас даже немного стыдно. У нас не было вечерних костюмов. Честно говоря, в тех кругах, где мы вращались, мы никогда не видели вечерних костюмов. Может, они есть у дипломатов, не знаем.
Роман классика американской литературы Джона Стейнбека «К востоку от Эдема» («East of Eden», 1952), по определению автора, главная книга всего его творчества. Это — своего рода аллегория библейской легенды о Каине и Авеле, действие которой перенесено в современную Америку; семейная сага, навеянная историей предков писателя по материнской линии.
Написанная на основе непосредственных личных впечатлений книга Стейнбека явилась откликом на резкое обострение социально-экономической ситуации в США в конце 30-х годов. Летом 1937 года многие центральные штаты к западу от среднего течения Миссисипи были поражены сильной засухой, сопровождавшейся выветриванием почвы, «пыльными бурями». Тысячи разорившихся фермеров и арендаторов покидали родные места. Так возникла огромная волна переселенцев, мигрирующих сельскохозяйственных рабочих, искавших пристанища и заработка в долинах «золотого штата» Калифорнии.
В повести «О мышах и людях» Стейнбек изобразил попытку отдельного человека осуществить свою мечту. Крестный путь двух бродяг, колесящих по охваченному Великой депрессией американскому Югу и нашедших пристанище на богатой ферме, где их появлению суждено стать толчком для жестокой истории любви, убийства и страшной, безжалостной мести… Читательский успех повести превзошел все ожидания. Крушение мечты Джорджа и Ленни о собственной небольшой ферме отозвалось в сердцах сотен тысяч простых людей и вызвало к жизни десятки критических статей.Собрание сочинений в шести томах.
Первый роман Джона Стейнбека "Золотая Чаша" (1929), по свидетельству американских литературоведов, был создан под влиянием романа известного автора приключенческих произведений Рафаэля Сабатини "Одиссея капитана Блада". Стейнбек фактически создал беллетризованную биографию хорошо известного в свое время английского корсара и авантюриста XVII века Генри Моргана.
Роман «Зима тревоги нашей», последняя книга классика мировой литературы XX века и лауреата Нобелевской премии Джона Стейнбека, отразил нарастающую в начале 60-х гг. в США и во всем западном мире атмосферу социального и духовно-нравственного неблагополучия, а также открыл своего автора как глубокого и тонкого психолога.Итен Аллен Хоули, потомок могущественного семейства, получивший высшее гуманитарное образование, знаток истории и литературы, поклонник латыни, вынужден работать продавцом в лавке какого-то макаронника, Марулло.
«В городе рассказывают об одной огромной жемчужине – о том, как ее нашли и как ее снова лишились. Рассказывают о ловце жемчуга Кино, и его жене Хуане, и о ребенке их Койотито. Историю эту передавали из уст в уста так часто, что она укоренилась в сознании людей. И как во всех историях, рассказанных и пересказанных множество раз и запавших в человеческое сердце, в ней есть только хорошее и дурное, только добро и зло, только черное и белое и никаких полутонов. Если это притча, может быть, каждый поймет ее по-своему и каждый увидит в ней свою собственную жизнь.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.