Русский Амаду, или Русско-бразильские литературные связи - [41]
Эта книга уже не пугает, не ставит в тупик: ей радуются, ее героев встречают, как старых друзей. Лев Осповат так представляет ее почитателям таланта великого бразильца: "Вот еще несколько историй порта Баия. Всякий, кто читал предыдущую книгу Жоржи Амаду "Старые моряки" (а кто не читал ее, теперь уже наверняка захочет прочесть!), сразу же узнает эти места: площадь Позорного Столба; рынок Агуа-дос-Менинос неподалеку от берега, куда причаливают рыбачьи лодки со свежим уловом, кабачки, соборы, веселые дома и надо всем - колдовская луна Баии, льющая свое серебряное сияние. Да и среди действующих лиц немало знакомых по "Старым морякам"" (246, С 5).
Критики понимают, что на страницах "Старых моряков" раскрывается совершенно особенный, "красочный и причудливый мир порта Баия" (там же), который есть органическая, неотъемлемая часть творчества писателя. Еще тридцать лет назад молодой Жоржи Амаду воспел этот мир в романах "Жубиаба" и "Мертвое море". "И когда он снова вступил в круг тем и образов своей юности, то это оказалось не возвращением вспять, а подъемом на следующий виток спиральной, стремящейся вверх дороги" (там же).
Если судить по приведенным выше отзывам, то с определенностью можно сделать вывод, что в 1966 году новые работы Амаду оценивались как явление прогрессивное и положительное.
Более глубокий анализ творчества "нового" Амаду представлен в статье И. Тертерян "Национальное, но не традиционное" (271). Анализируя последние произведения Амаду, в том числе роман "Дона Флор и два ее мужа", еще не переведенный на русский язык, Инна Артуровна приходит к выводу, что последние книги Амаду можно воспринять и оценить как нечто единое, поскольку четыре последние его книги составляют единый цикл, или, вернее (поскольку цикл предусматривает известное фабульное единство), особый "этап творческого пути художника" (271, С.138). Единство произведений определяется общностью мира (в них изображается Баия, "один из самых старинных бразильских городов, где в уникальной и кажущейся нам столь экзотической необычности быта сталкиваются крайности современного мира.., изображение этой жизни само по себе уже создает густую национальную окрашенность произведения" (там же, С. 198), общность поэтики и единый способ воплощения национальной идеи. Инну Тертерян уже не интересует, где вымысел и где реальность в книгах Амаду, она не пытается развести, расставить по разным углам сказочное и реальное, массовое и индивидуальное. Для нее теперь важно принципиально другое: "Так или иначе, в массовой или индивидуальной, психологической ситуации, но происходит схватка. Столкновение между двумя силами. Между корыстью и бескорыстием, двоедушием и искренностью, манерностью и простотой, дружбой и эгоизмом. Между народным представлением о жизни и действительной жизнью буржуазного общества. И тем самым - между национальной средой и вненациональным духовным стереотипом, выработанным современным обществом" (там же, С. 199).
На всех "уровнях" повествования атрибутом народной стихии становится свобода и ничем не скованная естественность: телесная свобода как средство образной характеристики, свобода чувства от всякого эгоистического расчета как основная тема психологических конфликтов между персонажами и, наконец, безудержная свобода фантазии (там же, С. 204) .
В умении отразить народную идею, выразить душу бразильского народа, главными ценностями которого являются "любовь к свободе, душевная естественность, щедрость и бескорыстность чувств" (271, С.204) И. Тертерян видит международное значение творчества Ж. Амаду.
Национальная самобытность бразильского народа, которая "с сознательной целенаправленностью" раскрывается писателем, "существенно дополняет и направляет духовную жизнь тех стран, где утончение и напряжение интеллектуальных сил общества приводит к отрыву, к истощению естественной связи с телесной природой человека, к разрушению гармонии" (там же).
Таким образом, новые произведения Амаду советский исследователь трактует как важный вклад в сокровищницу мировой культуры.
Как мы видим, "нового" Жоржи Амаду с энтузиазмом приняли советские читатели и советские критики. На фоне общих восторгов
незамеченным остался тот факт, что Амаду неодобрительно отзывался о вводе советских войск в Чехословакию. По всей видимости, сам Жоржи очень серьезно относился к своему поступку и 20 лет, с 1968 по 1987 год, не приезжал в нашу страну. Советская сторона, однако, этого демарша вовсе не заметила, продолжая печатать книги Амаду и восторженные статьи о нем. Как говорится, "мужик на барина сердился, а барин и не знал". Похоже, советская власть, как мудрая мать, не обращала внимания на шалости ребенка. Пошалит и успокоится.
В отличие от советских товарищей, бразильские однопартийцы Амаду яростно нападали на него, обвиняя в отступничестве и прочих смертных грехах. Удивляюсь я БКП. За весь период своего активного существования Бразильская коммунистическая партия только 2 года, с 1945 по 1947, работала легально. Все остальное время она подвергалась жесточайшим репрессиям. Казалось бы, у руководства должны быть проблемы поважнее, чем следить, о чем пишут да что рисуют рядовые коммунисты. Однако члены ЦК находили время контролировать даже дипломные работы бразильских студентов, посланных компартией на учебу в творческие ВУЗы СССР!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тюрьма на севере штата Нью-Йорк – место, оказаться в котором не пожелаешь даже злейшему врагу. Жесткая дисциплина, разлука с близкими, постоянные унижения – лишь малая часть того, с чем приходится сталкиваться юным заключенным. Ори Сперлинг, четырнадцатилетняя балерина, осужденная за преступление, которое не совершала, знает об этом не понаслышке. Но кому есть дело до ее жизни? Судьба обитателей «Авроры-Хиллз» незавидна. Но однажды все меняется: мистическим образом каждый август в тюрьме повторяется одна и та же картина – в камерах открываются замки, девочки получают свободу, а дальше… А дальше случается то, что еще долго будет мучить души людей, ставших свидетелями тех событий.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.