Русский Амаду, или Русско-бразильские литературные связи - [27]

      Советская литературная критика тех лет высоко оценивает творчество писателя, отмечая, что "в сороковых годах Жоржи Амаду создает ряд подлинно новаторских произведений, которые ставят его во главе прогрессивной латиноамериканской прозы" (190). При этом литературные достижения романиста ставятся в прямую зависимость от его политической активности.

      Так, Федор Кельин подчеркивал, что " этот творческий успех сделался для Амаду возможным именно потому, что он сам соединял в себе черты положительных героев своих книг, являясь при этом борцом за дело мира" (216).

      Более того, по выражению Т. Мотылевой, "бразильский коммунист Жоржи Амаду чувствует связь своей творческой и политической работы с освободительным движением народов всего мира. Именно поэтому он оказался в состоянии художественно отразить жизнь своей страны, своего народа в свете международной борьбы трудящихся против империализма" (28, С 213).

      На первый взгляд, выбор именно этого произведения для перевода на русский язык кажется нелогичным и случайным. Книга вырвана из контекста творчества Амаду: "Земля золотых плодов" - вторая часть трилогии, которая к 1948 году уже была закончена: первая книга "Бескрайние земли" - в 1943 году, вторая - в 1944-м и третья - "Красные всходы" - в 1946. Однако первой перевели именно вторую часть трилогии, а не более ранние романы байянского цикла, не первую часть трилогии и даже не книгу о генеральном секретаре Бразильской компартии Луисе Карлосе Престесе, и причина такого выбора вполне объяснима. В рецензии на книгу Н. Габинский пишет, что "Земля золотых плодов" чрезвычайно актуальна для Бразилии того времени, поскольку этот роман помогает бразильским читателям понять, какими путями происходило завоевание страны, оказавшейся в чисто колониальной зависимости от уолл-стритовских толстосумов (188).

      В действительности роман гораздо более был актуален для СССР, поскольку "главное достоинство "Земли золотых плодов" - антиимпериалистический пафос всего романа" (253, С.168)

      В недавно начавшейся "холодной войне" врагом номер один Советского Союза становится американский империализм. Поэтому произведение, раскрывающее механизм "захватнического натиска американского капитала, осуществляемого при угодливой поддержке трусливой и жадной правящей клики и несущего с собой еще более бесчеловечную эксплуатацию" (278, С. 190), полностью отвечало идеологическим задачам советского руководства.

      Выходу книги в свет предшествовала, говоря современным языком, PR-овская акция. Книга была подписана к печати в мае 1948 года. В майском номере "Огонька" опубликован отрывок из романа, а 1 мая этого же года в "Правде" - статья Амаду "В борьбе за независимость"(111), где, соответственно моменту, он рассказывает о борьбе бразильского народа против американского империализма.

      Хотя перевод "Земли золотых плодов" был сделан с испанского издания и не передавал особенности стиля и глубину таланта писателя, да к тому же сокращен почти на треть, событие не осталось незамеченным критикой. В 1948 - начале 1949 года было напечатано 5 рецензий на роман: в "Правде", "Литературной газете", "Звезде", "Новом мире", "Вечерней Москве". Отзывы были положительные. Роман назвали "принципиально новым явлением" (188), "крупным и радующим явлением" (278, С. 90) в латиноамериканской литературе.

      Новизна книги состоит "в умении Амаду показать ростки будущего, показать перспективу их развития, утвердить их грядущую победу... Гарантия нового, иного будущего Бразилии - в постепенном созревании классового сознания в широких слоях народных масс, в накоплении в них сил гнева и протеста, в самоотверженной и героической борьбе бразильских коммунистов" (278, С.90).

      Судя по рецензиям, "Земля золотых плодов" - не художественное произведение, а учебник политэкономии. "На страницах "Земли золотых плодов" Жоржи Амаду показал, с какой стремительной быстротой развертывалось завоевание Уолл-Стритом бразильского какао. Играя на искусственном повышении и понижении цен на какао, "экспортеры" в три года разорили плантаторов и за бесценок прибрали к рукам их земли". (188). Так воспринимает книгу критик Николай Габинский.

      Его дополняет В.Шор: "Судорожные взлеты и падения цен выступают в романе не как слепая игра экономического "рока", но как выражение стихийных законов капитализма и результат преступной игры империалистов, несущих полную ответственность за свои поступки. Свистопляске анархических сил капиталистического общества в романе Амаду противопоставлена сознательная и планомерная работа коммунистов. Она превращает подспудное недовольство трудящихся в грозную силу коллективного протеста" (278).

      У нормального человека подобные рецензии могут вызвать отвращение и к книге, и к писателю. Можно предположить, что первая публикация Амаду на русском языке имела значение скорее политическое и не стала фактом русской литературы. Но уже вторая книга "Красные всходы", изданная всего лишь год спустя, сделала Амаду действительно популярным и любимым советскими читателями.