Русский Амаду, или Русско-бразильские литературные связи - [15]
Но очень часто создается впечатление, что ссылки на Амаду нужны не только для идеологического оправдания проявленного интереса со стороны переводчика и издательства к тому или иному автору, сколько для привлечения внимания читателя. Для массового советского читателя имена того же Гимараэнса Розы или любого другого писателя не говорили абсолютно ничего. Единственным бразильским писателем, широко известным в нашей стране был и остается Ж. Амаду, поэтому ссылки на него, иногда приводимые совсем не к месту, - обязательная часть почти каждого предисловия к книгам бразильских авторов.
Так, на первой странице предисловия к книге Бенито Баррето "Капела дос Оменс. Кафайя", сообщается, что роман "Капела дос Оменс" по единодушному мнению жюри, в которое входил Ж.Амаду, был отмечен Национальной премией Вальмап за 1967 год (302, С.5). Далее в предисловии говорится, что крестьянские восстания в Бразилии нередко облекались в форму религиозных ересей, чему есть немало примеров в литературе, в частности роман Амаду "Красные всходы". "Теперь к ним прибавятся романы Баррето" (там же, С.8). В конце предисловия говорится о значении для национальной бразильской литературы северо-восточного романа, с которым связано имя Жоржи Амаду. Хотя "штат Минас-Жерайс (где происходит действие дилогии) расположен на юго-востоке страны, он граничит с северо-восточными штатами... Поэтому есть немало оснований отнести цикл Бенито Баррето к северо-восточному роману" (там же, С.14-15). Явная натяжка - по-другому этот пассаж назвать нельзя. Единственное основание для подобной классификации - желание издателей пробудить интерес к неизвестному в нашей стране и не обладающему ярким талантом автору.
В тех случаях, когда автор предисловия не может найти никаких аналогий между публикуемым автором и Ж. Амаду, он поступает как составитель сборника "Современная бразильская повесть (70-80-е годы)". Т. Невская, которая в предисловии пишет: "мы знакомы с Бразилией Жоржи Амаду, но как ни значительно творчество этого крупнейшего бразильского писателя, оно не исчерпывает современной бразильской литературы. Подобной задачи не ставит себе и настоящий сборник. Выбранные из громадного литературного потока Бразили пять очень разных повестей - всего лишь пять разноцветных моментов из большой мозаики современной бразильской литературы" (453, С.3).
А предисловие к роману "Происшествие в Антаресе" Эрико Верисимо ("Иностранная литература", 1973, No11) начинается словами: "- Вы уже читали Жоржи Амаду?" (313, С.3). И хотя далее автор предисловия Ю.В. Дашкевич больше нигде в рамках этого текста на Амаду не ссылается и творчество Амаду и Верисимо не сравнивает, упоминание Амаду даже в таком варианте очень показательно. Два последних примера доказывают, что для всех реципиентов бразильской литературы: переводчиков, исследователей, читателей - Жоржи Амаду - это некий краеугольный камень, фундамент, на котором держится вся переводимая на русский язык бразильская литература. Получается, что любой современный бразильский автор интересен русскому читателю постольку, поскольку он, так или иначе, связан с Амаду. Самое любопытное, что "с подачи" Ж. Амаду на русский язык переводились не только его современники, но и классики бразильской литературы, творившие задолго не только до начала писательской деятельности Ж. Амаду, но и до его рождения.
В предисловиях к романам "Час близок" и "Парковая линия" Амаду называет имена четырех писателей: Мануэла Антонио де Алмейда, Алуизио Азеведо, Машаду де Ассиза и Лимы Баррето. По мнению Амаду, их творчество стало той основой, на которой вырос современный бразильский социальный роман. Вряд ли случайным совпадением можно считать тот факт, что произведения именно этих авторов и переводятся на русский язык: Алуизио Азеведо - "Трущобы" (283), "Мулат" (284), Машаду де Ассиз - "Дон Касмурро" (396), "Записки с того света" (397), "Избранное" (398), Мануэл Алмейда - "Жизнь Леонардо, сержанта полиции" (294), Лима Баррето - "Записки архивариуса" (376).
Доказательством того, что вся бразильская литература рассматривается через призму феномена Ж. Амаду, являются следующие обстоятельства. Творчество Жозе де Аленкара, который "по общему признанию бразильских и зарубежных историков литературы явился главою и вдохновителем бразильского романа как самостоятельного жанра, главою и вдохновителем целой литературной школы - бразильского романтизма в его прозаическом выражении", которого "по праву можно назвать светочем бразильского романтизма и самым вдохновенным из поэтов-индианистов, хотя знаменитые его творения и написаны в прозе" (292, С.9) было вне сферы интересов советских переводчиков и литературоведов до того момента, когда Ж. Амаду после избрания в Бразильскую академию литературы в 1961 году "занял там кресло Аленкара" (456, P. 37). После этого события романы Аленкара стали переводиться на русский язык: в 1966 году в издательстве "Художественная литература" вышел самый знаменитый его роман "Гуарани", в 1979 - "Ирасема" и "Убижара", в 1989 переизданы в одном томе "Ирасема" и "Гуарани".
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.