Русские Украйны. Завоевания Великой Империи - [35]

Однако средства транспорта уже не удовлетворяли потребностей производства. Центр тяжести экономической политики Петр I сосредоточил на насаждении мануфактур, промыслов, расширении торговли. Это вызвало быстрый рост водных перевозок и большой подъем в речном судостроении. С выходом России на Балтику и с перемещением центра экономики страны на запад больше всего транспорт развился на реке Волге и Вышневолоцком водном пути. Сооруженный в 1703–1708 гг. и реконструированный в 1719–1722 гг., он сыграл большую роль в развитии Петербурга и в торговле России с Западом на протяжении всего XVIII и большей части XIX в.

Энергичное вмешательство Петра I (обладавшего энциклопедическими знаниями и владевшего основными технологиями тех лет) в судостроение дало толчок к прогрессу постройки и совершенствованию конструкции различных типов кораблей.

В своих многочисленных указах император дотошно и с большой любовью описывал технологию постройки судов. Важность неукоснительного выполнения указов подчеркивалась характерными для неограниченной власти феодала предупреждениями типа: «Учинена будет смертная казнь без всякие пощады».

Несмотря на строгость законов, Петербург часто был не в состоянии менять привычные технологии постройки судов. Из-за кабальных отношений между крепостными и предпринимателями инновации воспринимались с трудом, так как, при дешевой рабочей силе, заинтересованности в них не было.

Глава 2. Покорение Дона

Границы империи Петр Великий расширил значительно, и об этом можно много говорить. Однако при этом забывают упомянуть одну из земель — Дон, который в это время окончательно лишился своего суверенитета.

Пока в Петербурге внедряли передовые технологии, на Дону поднял бунт сотник К. А. Булавин. К началу XVIII в. Подонье уже окружала укрепленная линия от Астрахани до Бахмута. Заняв Азов и построив Таганрог, Россия замкнула полное окружение. Мало считавшийся со средствами, деятельный император Петр I решил покорить Дон.

Один из известных борцов за казачью независимость Булавин родился 6 июня 1671 г. в городке Трехизбянском на Донце. Некоторые сведения о нем дает русская историческая литература, сообщая, что якобы в 1696 г., штурмуя Азов с войсками царя Петра I, Кондратий Афанасьевич первым ворвался в крепость со своей сотней. Но в документах его имя встречается лишь с 1705 г., когда атаман Бахмутского городка К. А. Булавин защищал соляные промыслы казаков, которые царь пожаловал Изюмскому слободскому полку. Для прекращения вооруженных столкновений между старыми хозяевами и новыми претендентами Петр I принял соломоново решение, приказав отписать соляные прииски на самого себя. Однако казаки не захотели уступать варницы могущественному северному соседу, взяли присланного для описи дьяка под стражу и донесли об этом кругу. Войсковые старшины освободили дьяка из-под ареста. Однако даже эти блюстители древних прав казаков, хотя сопротивление царю сулило много бед, тоже не пустили Горчакова на соляные промыслы.

Так Булавин стал предводителем повстанцев и, связавшись с Астраханью, Запорожьем и Тереком, заручился обещанием их казаков поддержать донцов в случае нужды. Угрозу, уже 50 лет надвигавшуюся с севера, хорошо понимали все станичники и стремились избежать закабаления вольных республик казаков, но многие из них не верили в успешность вооруженного сопротивления.

В то время на Дону боролись две группировки. Из них верховые казаки и новоприходцы готовились оказать отчаянное сопротивление силе, наступающей с севера, но партия низовых стояла за соглашения и уступки. Станичники Нижнего Дона к этому времени уже изживали свои боевые качества, из бойцов превращаясь в домовитых хозяев, строивших свое благополучие не на сомнительной боевой добыче, а на деловых расчетах и непрерывном труде скотоводов и рыбаков. Таким становилось все первоначальное население края. Казаки-старожилы основали республику в условиях постоянной борьбы с турками и почти непрерывного союза с Москвой. Проживая вдали от границ Руси, станичники Нижнего Дона о печальней судьбе простых русских знали только по слухам.

Казакам, ранее заключавшим договоры с царями, хотелось верить, что слово этих помазанников Божьих не пустой звук, а отношения с православной династией, в худшем случае, выльются лишь в формы своеобразной персональной унии. Где-то на высокой Москве — общий с русскими монарх, а на Дону — вольная воля, жизнь по древним обычаям, «как деды и отцы положили». Поэтому станичники, желавшие мира без постоянных тревог, видели в новоприходцах только лишние хлопоты и осложнения.

Низовые станичники смотрели на верховых свысока, так как многие из них не спешили в свое время возвратиться на родной Дон, а приходили на его берега, только потеряв службу на украйнах Москвы. Низовые считали себя выше не потому, что были богаче голутвенных, а потому, что они без них освоили казачьи земли кровью своих отцов, их вековыми боевыми трудами. Вместе с тем низовые видели в верховых своих братьев по крови. Поэтому войсковые круги не препятствовали новоприходцам основывать поселения и выделяли под их юрты свободные земли.