Русские сказки - [19]
В России первая публикация «Русских сказок» задержалась. Один из редакторов «Современного мира», В. П. Крапихфельд, извиняясь за долгое молчание, писал Горькому 4 (17) июня 1912 г.: «Вот и теперь, рискуя навлечь на себя Ваше справедливое неудовольствие, мы попридерживаем в портфеле Ваши прелестные „Русские сказки", рассчитывая при Вашем снисходительном попустительстве дотянуть их до осени ‹…› в интересах журнала нам было бы желательнее использовать в летних книжках залежавшийся материал иной ценности. Надеюсь, что Вы снизойдете к интересам журнала…» (Архив А. М. Горького, КГ-п-39-16-2).
В июне 1912 г. Горький ответил:
«Полгода я ждал ответа на мое письмо и – получил „полемику", понуждающую меня на возражения.
Посылая сказки, которые Вы называете „прелестными", я просил, если они понравятся, поместить их в весенних книжках, и через три месяца получаю ответ, что их лучше напечатать осенью.
Сказки эти для меня – новый жанр, мне было бы очень полезно знать, в какой мере они удачны; я не самолюбив, со мной можно говорить просто и откровенно. Мне кажется, что, если бы сказки оказались достаточно удобными для журнала и ценными с точки зрения социально-педагогической, их можно бы давать два раза в год, частью как фельетон на темы современности, частью же „вообще" на русские темы» (там же, ПГ-рл-21-7-1).
Ответное письмо Кранихфельда датировано 7 (20) июля 1912 г. «Теперь о „Сказках". Называя их „прелестными", я высказал о них свое искреннее мнение и даже не только свое: такого же мнения о них Мария Карловна ‹…› Конечно, они не равноценны, и слабее всех остальных показалась мне последняя сказка: она оставляет впечатление некоторой незаконченности ‹…› Если Вы доверяете моему опыту, то, может быть, Вы согласились бы или переместить последнюю сказку, поставив ее где-нибудь среди других, или даже совсем устранить ее из первой серии, обработав ее для второй серии. Последнее мне кажется более целесообразным ‹…› В сентябре, и никак не позже, сказки ‹…› появятся в печати, и при таких условиях Ваше желанно давать их два раза в год вполне осуществимо, несмотря даже на то, что мы были вынуждены обстоятельствами попридержать их в редакционном портфеле. В декабре, – стало быть, с перерывом в три или два месяца – появление второй серии сказок было бы очень и очень желательно, и мы будем Вам весьма признательны, если Вы выполните Ваше намерение И заблаговременно к декабрю пришлете нам вторую серию» (там же, КГ-п-39-16-3).
Горький, по-видимому, был недоволен тем, что публикация сказок откладывается до осени. Летом 1912 г. он попытался договориться с Пятницким и включить их в XXXVIII сборник «Знания». В июне он писал Пятницкому: «Пожалуйста, Константин Петрович, ответьте мне завтра же, насколько уместно и возможно ли с цензурной точки зрения печатать эти сказки в сборнике?». На письмо – пометка рукой Пятницкого: «О „Русских сказках" для XXXVIII». Однако в этом сборнике «Знания» появилась лишь одна из «Сказок об Италии».
На письмо Кранихфельда Горький ответил коротко: «Со „сказками" поступайте, как Вам удобнее» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-21-7-5), а в другом письмо распорядился:
«Десятую сказку – отбросьте, я пришлю другую на место ее, а если не успею – печатайте девять. Но, наверное, успею.
Вторую серию – к декабрю – пришлю» (там же, ПГ-рл-21-7-6).
Письмо датируется июлем 1912 г., и уже в конце июля – начале августа Горький писал Кранихфельду: «Посылаю „сказку" в замену прежде посланной десятой, которую прошу вернуть мне» (там же, ПГ-рл-21-7-7).
На основании этих писем можно установить, что в июле 1912 г. Горький написал сказку о советнике Оном и трех его сыновьях, послав ее в редакцию «Современного мира» взамен той, которая условно была названа им «Личность».
В сентябрьском номере «Современного мира» появился первый цикл русских сказок – под заглавием «Сказки» и с рядом редакторских поправок в тексте. 13 (26) сентября Кранихфельд писал Горькому: «На днях выйдет в свет несколько запоздавшая сентябрьская книга „Совр‹еменного› мира". На первом месте – Ваши „Русские сказки", которые я, напуганный штрафами и конфискациями, позволил себе в последнюю минуту перекрестить просто в „Сказки". В соответствии с этим в трех случаях, где действие происходит в „некотором царстве, в некотором государстве", я заменил вкрапленные в текст слова „Россия", „русский" – страной, отечеством, подданным» (там же, КГ-н-39-16-4).
Горький ответил 19 сентября (2 октября): «Уважаемый Владимир Павлович! Внесенные Вами поправки вызваны опасением за судьбу книги – значит, так тому и быть ‹…› Ту „сказку", которая осталась не напечатанной, я просил послать мне. Теперь усердно прошу: когда выйдет книжка, пошлите, пожалуйста, оставшуюся ненапечатанной сказку газете „Правда"» (там же, ПГ-рл-21-7-8).
Сказку о «мудрейших жителях», которые пытались создать нового человека («Личность»), Кранихфельд после выхода сентябрьской книжки журнала передал в большевистскую газету «Правда». Можно думать, что она не устраивала редакцию «Современного мира» по идейным соображениям, так как доводы Кранихфельда о ее художественном несовершенстве несостоятельны. В сказке высмеивались веховские идеологи, с которыми меньшевистско-кадетская редакция журнала была в добрых отношениях.
