Русские секты и их толки - [10]

. По учению хлыстов вообще, только их души, по смерти, становятся ангелами, а души православных превращаются в дьяволов. Что же касается обыкновенных людей, не убежденных твердо в православной вере, которые могли бы стать хлыстами, но почему-либо этого не сделали, то их души, по смерти, скитаются еще на земле, поселившись в других людей или даже в животных, соответствующих их прежнему нравственному настроению; так, например, души людей, живших законным браком, непременно будут заключены в свиней. У хлыстов пользуется распространением интересная «повесть о жене, потаившей грех стыда ради» с соответствующею картинкою. В этой повести рассказывается следующее. Однажды девица-хлыстовка сидела в своей комнате. Вдруг открывается дверь и в комнату входит страшная свинья – «одранная, шерсти не имущая, огнь и смрад из себя испускающая». Девица испугалась и уже хотела прыгнуть в окно; как вдруг слышит за собою глас человеч: «Стой, стой, душа моя, не ужасайся: аз, преокаянная мати твоя, проклятая от Бога, гнусные грехи творила с отцом твоим»[12]. Таким образом, счастлива только та душа, которая попадет в тело хлыста: в нем она быстро очистится и, как мы видели, наверняка станет ангелом. Непонятным у хлыстов остается душепереселение тех, которых они сами признают святыми: апостолов, пророков и в особенности праведниц: Варвары, Екатерины, Евдокии, Параскевы и др.

Впрочем, в последнее время у хлыстов замечается тенденция – свести свою теорию о душепереселениях к чисто пантеистическому пониманию, вследствие чего многие из них уже склонны отрицать индивидуальность душ, утверждая, что во всех людях живет один и тот же божественный дух, только оставив умерших, он вселяется в рождающихся[13].

Хлысты веруют в кончину мира и будущую вечную жизнь. Но раньше кончины мира будет происходить Страшный суд. Его откроет по трубному гласу сам сударь-«саваоф» Данила Филиппович; но, собственно, производить его будет «сын божий возлюбленный Иван Тимофеевич Суслов», который для этого сойдет тогда с «седьмого неба», где он пребывает теперь. Сначала все люди соберутся в Москве, а когда раздастся звон «царя-колокола», они отправятся для суда в Петербург. Все нехлысты будут осуждены на вечное мучение вместе с дьяволами; а хлыстам будет даровано вечное блаженство, которым они будут наслаждаться вместе с своим «Саваофом», «христами», «богородицами», «апостолами» и «пророками». Для обитания их будет устроено над землею «новое небо» после того, как «дольные небеса» распадутся. Блаженство хлыстов будет столь величественно, что его и представить невозможно. О райских радостях хлысты поют:

Когда б их ведали –

Все б женаты разженилися,

Неженаты – не женилися, –

Все б святыми здесь учинилися.

Тем не менее в последнее время уже многие хлысты этих верований не разделяют. Среди Них есть немало таких, которые не признают ни будущего Страшного суда, ни воскресения мертвых, ни загробной жизни. О загробной жизни они обыкновенно выражаются так: «Оттуда нам ничего не пишут, как там живут и что там делают, потому что самой жизни загробной нет: не может быть, чтобы все встали из могил, ибо где они поместятся, когда воскреснут?»[14] Такое воззрение есть, конечно, результат атеистического мышления.

Нравственное учение хлыстов

В учении хлыстов о нравственности лежит грубый, чисто манихейский дуализм, по которому дух есть источник добра, а материя – источник зла; весь смысл жизни заключается в борьбе между духом и материею. Поэтому хлысты учат, что и тело человека («плоть»), как материя, как произведение дьявола, есть источник всех зол и бедствий человеческих, корень всех греховных страстей и похотей, причина разврата и нравственного падения, – и поэтому душа, как творение Божие, должна вести с ним борьбу в течение всей земной жизни. Когда душа побеждается телом, то есть подавляется чувственными страстями и похотями, она становится добычей дьявола и погибает; но когда она одерживает победу над телом, подавляет в нем похотливые желания и чувственные порывы, то уже здесь, на земле, она достигает того блаженного состояния, которое выражается в непосредственном общении с Богом: она воспринимает в себя духа Божия. На дальнейшей ступени своего нравственного совершенства человек, которому принадлежит такая душа, становится уже «пророком», ибо он не только воспринимает в себя Духа Божия, как все рядовые хлысты, но и получает дар пророческого ведения, прозорливости, так что от него не могут быть сокрыты даже затаенные человеческие помышления. Высшая же степень нравственного совершенства состоит не в достоинстве пророка, а в достоинстве «Христа» и «богородицы». Впрочем, для хлыстов нет преграды и к достижению этого достоинства. Ибо как «старый», евангельский Христос был сначала только простым человеком и лишь впоследствии, «ради беспорочности своей жизни, чистоты сердца и святости дел», удостоился быть носителем духа Сына Божия, так может достигнуть этого и всякий хлыст. В «христах» Бог уничтожает естественную человеческую душу и на ее место вселяет свой собственный дух, вследствие чего хлыстовские лжехристы сами уже становятся «живыми богами», которым приличествует и божеское поклонение. Но самое высшее и нравственное состояние, труднодостижимое даже и для хлыстов, есть то, которое дает человеку право на достоинство «саваофа». Евангельский Христос, по кощунственному учению хлыстовских лжепророков, был равен только Суслову, Копылову, Радаеву, Андреену Петрову и всем другим хлыстовским лжехристам, но Он ниже стоял Данилы Филипповича, ибо не достиг достоинства «саваофа». Впрочем, хлысты иногда впадают и в самопротиворечие: веруя в слепой рок или предопределение, они в некоторых песнях своих высказывают мысль, что если кто предопределен быть «Христом», то он будет им, какую бы жизнь он ни вел, и что достоинство «Христа» можно принять независимо от своего поведения и нравственной жизни: