Русские придут наверняка - [4]
Антикоммунизм всегда был средством разобщения людей. Он действительно раскалывает общество. Особенно остро это ощущается в ФРГ. Проповедуемая со всех амвонов «советская угроза» воспринимается немалым числом людей как своеобразное «оправдание» своих близких, участвовавших «в походах на Восток». Раз «угроза» всегда исходит от Советского Союза — такова государственная доктрина во всех странах НАТО, значит, и в гитлеровские времена война против СССР не была преступлением. И тех, кто попадает под давление такой пропаганды, отнюдь не мало.
Из правого крыла этой массы и формируются неофашистские движения, пускающие в ход средства террора.
Но есть и такие, кого не останавливает завеса лжи, и число их множится. Постигнув истину, они стремятся открыть глаза другим, ибо добро бессильно в одиночестве. Хуберт Рейхель, журналист-коммунист, показывает своими книгами, что главной задачей в формировании нового политического мышления, в котором как никогда нуждается человечество, должна быть борьба с опасным и еще сильным злом антисоветизма и антикоммунизма. Ими была вымощена дорога ко второй мировой войне. С ними нужно покончить ради предотвращения третьей, которая уничтожит все и всех.
В. Михайлов
ВВЕДЕНИЕ: Почему русские должны прийти
Русские идут. Это точно…
Русские действительно пришли.
Первым словом, произнесенным после Октябрьской революции в России еще совсем молодой Советской властью, было слово «мир». Ленинский Декрет о мире — это пламенный призыв покончить с самой ужасной из войн, которые к тому времени пришлось пережить человечеству. Ответом на этот призыв явилось вооруженное нападение: четырнадцать империалистических государств начали первый в истории антикоммунистический «крестовый поход» против революционной России. Он завершился их поражением.
Через двадцать лет германский фашизм напал на Советский Союз. Что же явилось причиной? «Большевистская опасность», — заявил Гитлер.
Русские идут.
Когда в 1945 году еще дымились пепелища войны, империалистические силы США начали вынашивать планы о новой войне с Советским Союзом. С тех пор цепь империалистических войн и авантюр не прекращается. Их испытали на себе народные массы Греции, Кореи, Ирана, Гватемалы, Алжира, Ливана, Вьетнама, Лаоса, Камбоджи, Конго, Кубы, Панамы, Доминиканской Республики, Эфиопии, Заира… Звенья в той цепи — фашистский путч в Чили, необъявленные войны против Афганистана, Никарагуа, Анголы и, наконец, новый антикоммунистический «крестовый поход за свободу», начало которому положил президент США Рональд Рейган.
И все это неизменно подается под флагом защиты от «коммунистической угрозы».
«Существо конфликта между коммунизмом и Западом… заключается в том, что коммунизм стремится к миру, преуспевает в условиях мира…» Это признание совсем не коммуниста. Оно принадлежит фанатичному антикоммунисту, американскому публицисту Уильяму С. Шламму.
Один из зачинателей «холодной войны», бывший государственный секретарь США Джон Фостер Даллес, основываясь на трезвом анализе фактов, также признавал, что «Советское правительство не намерено использовать войну в качестве инструмента своей национальной политики. В составе Советского правительства нет никого, кто был бы убежден, что оно вынашивает захватнические планы, связанные с военной агрессией».
В свою очередь Джордж Ф. Кэннан, являвшийся на протяжении многих лет послом США в Москве, указывал: «Было совершенно ясно, что советское руководство вовсе не имело намерений распространять коммунизм за пределы собственной страны путем военных операций своих вооруженных сил».
Все дело в том, что при социализме не существует классов, которые были бы материально заинтересованы в гонке вооружений и войне. Никто не обогащается на вооружениях. Но социализм вынужден обеспечивать свою обороноспособность, что обусловлено непрекращающимися «крестовыми походами», планами уничтожения реального социализма, в том числе с помощью оружия первого удара, размещаемого в Западной Европе.
Для того чтобы «обосновать» свои военные приготовления, направленные против мирового социализма, против Советского Союза, империализм и пускает в ход все средства из своего антикоммунистического арсенала. Делается это с момента прихода к власти большевиков.
Антикоммунизм — основное безумие нашей эпохи.
Ложь, клевета, дезинформация, провокация — все используется империализмом. При этом автор берет примеры семи последних десятилетий, и в первую очередь те из них, которые до сих пор особенно настойчиво и злобно используются западной пропагандой.
1. КАК ВОЗНИКЛА ЛОЖЬ О «СОВЕТСКОЙ УГРОЗЕ»
Провокация с дипломатической почтой
1918 год. Июльское наступление Германии на Западном фронте, на которое генералы, банкиры и промышленники возлагали столь большие надежды, провалилось. Война была проиграна. Это хорошо понимали магнаты промышленности Гуго Стиннес и Альберт Баллин, когда 23 и 26 августа они собрались в Гамбурге. На долю главы концерна «Хапаг» Баллина выпала «неприятная миссия» — направиться к кайзеру и заявить ему, что крупный капитал заинтересован в новом политическом курсе.
Октябрьская революция в России вызвала шок у этих господ. Страшась влияния «русского примера» на Германию, они стремились предотвратить революцию снизу «революцией сверху». Они хотели быстрее покончить с военными действиями на Западе, с тем чтобы обеспечить себе возможность продолжения захватнической войны на Востоке.
Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.
Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.
«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».