Русские понты: бесхитростные и бессовестные - [15]

Любая информация выражается единицами (словами, нотами, пикселами или плоскими домиками). Между ними пустота. Если ее нет, то понт перестает быть понтом — нам не с чем его сравнивать. Если живешь постоянно с каким-то фоном (с постоянным шумом, запахом или болью, например), то через какое-то время его не замечаешь. Без новизны, изобилующей повторениями, эффект теряется, и деревни разваливаются. Редкие вещи, в том числе яркий понт, постепенно становятся нормой.

В Петербурге, к примеру, постоянно реставрируется около 400 фасадов зданий. При этом лишь 1 % проходят комплексное обследование перед ремонтом. Впоследствии и штукатурки, и краски хватает не более чем на пару сезонов: значит, маловато краски. Архитектурный — слишком редкий понт — не получается: «Все начнет просто падать на головы прохожим».[46] Вспоминается классическая сцена из американского немого кино: фанерный фасад целого дома падает на голову бестолкового актера… а он, божьей милостью, стоит именно там, куда падают открытые окна. Барабанная дробь и… бац! Клубы дыма или облако пыли — а герой спокойно стоит в окружении развалившихся досок. Так живут понтярщики в своих плоских домах.

Вялые попытки прикрыть реальность слоем дешевой краски, конечно, проваливаются со временем; претензии любого понта на постоянство обречены на провал без постоянной новизны и вариаций. Что касается пространства, т. е. дальности действия понта, и количества людей, которых можно одурачить, то тут уместно вспомнить интересную теорию антрополога Робина Данбара, считающего, что человек может поддерживать активное общение не более чем со 150 другими особями. Если группа превышает эту цифру, то поддерживать доверительные отношения между всеми членами весьма сложно. Прочность группы начинает зависеть от менее устойчивых средств поддержания иерархии: понта, сплетен, насилия и т. д. Это все развивается в соответствии с широко известным высказыванием Авраама Линкольна: «Можно обманывать часть народа все время и весь народ некоторое время, но нельзя обманывать весь народ все время».

Твой круг, если ты не живешь на Луне или на зоне, состоит более чем из 150 человек. В России до недавних пор было 150 миллионов. Начинается борьба за доверие в новые времена: если общаться не более чем со 150 людьми, можно оставаться в курсе всех необходимых дел. Превышение этой цифры вызывает пробелы в передаче информации. Появляется пустота, и начинается понт. Посмотрим поближе на то, что происходит в сознании человека, когда он соображает, насколько сложно будет постоянно производить впечатление на очень многих людей. Когда он понимает, что находится в незнакомом окружении и что бы он ни делал, этого будет «маловато».

Чиновничий понт: чванство, мажорство и пафос

Эти три термина, конечно, все обидные. Они употребляются теми, кто считает, что королевская семья ходит голой, а современные дома строятся из картона. Кого эти циники обвиняют в неуспешном понте, даже в чванстве? Разумеется, тех, кто старается наводить порядок в общественных группах, численность которых выше числа Данбара, где прямой или визуальный контакт между людьми становится невозможным. Сплетня в таких ситуациях играет ключевую роль: информация о других, невидимых или недоступных членах коллектива допускает общение в так сказать «виртуальном» виде, но зато эти связи очень хрупкие. Они же основаны на впечатлениях и ощущениях (даже на вранье). Понт — одновременно попытка распространить слухи о себе и убедить в их правдивости. Понты по связям — стремление влиять на многих, ссылаясь на знакомства со многими: я, мол, имею во какие контакты, заслуживающие во какого респекта. Рисуется картина широкого общественного пространства и впечатляющего собственного места в нем. Но ненадолго…

Антропологи знают, что бабуины, шимпанзе и даже люди вводят правила в свой мир, чтоб контролировать (слишком) большое общество. Власть принадлежит тем, кто должен их реализовывать. Так, например, бедному гаишнику, стоящему под дождем где-то в глубинке, по дороге в никуда, надо показать, что за его спиной — весь ГИБДД и вся Москва.

Недавно в одну газету пришли письменные жалобы на операцию отделения ГИБДД РФ с обещающим названием «Стекло чистое». Цель — искоренить распространенную причину бесчисленных дорожных ЧП: грязь или слишком сильно тонированные стекла машин. Операция заключалась в проверке таких стекол или перепачканных тачек и выписывании ужасающих штрафов. Короче: надо было как-то гарантировать порядок и чистоту по всем дорогам — навсегда и сразу. «Проверить ход операции было проще простого: одна хорошо затонированная машина, явно нарушавшая своим видом все правила, полный бак бензина, деньги на штраф и пять часов. Именно столько времени было потрачено на поиски хотя бы одного поста ДПС, где бы удосужились заметить противозаконную тонировку… Однако наш автомобиль беспрепятственно колесил мимо стационарных постов ГИБДД. Автоинспекторы только равнодушно скользили глазами по корпусу машины. Пять часов автомобиль с тонированными стеклами, в котором сидел корреспондент “НИ”, кружил по МКАДу. После этой поездки был сделан неожиданный вывод: “неправильная” машина никому не была нужна».