Русские полководцы XIII-XVI веков - [42]

По ночам сотни костров образовывали как бы огромное огненное кольцо, в центре которого таился погруженный во мрак осажденный город. Осада Твери продолжалась около месяца. В городе начался голод. Народ волновался и требовал от князя пойти на переговоры с москвичами. Потеряв надежду на помощь со стороны Ольгерда или татар, Михаил решил уступить. 3 сентября 1375 г. при посредничестве тверского епископа Евфимия был заключен-мирный договор. Михаил признавал себя "младшим братом" Дмитрия Московского, клялся помогать ему в борьбе с любым врагом и не затевать против него никакой "крамолы".

Победа над Тверью показала, какие огромные возможности дает хотя бы временное соединение княжеских сил во имя общей цели. Дмитрий понимал, что Литва и Орда постараются любыми средствами расколоть антитверской союз, воспрепятствовать дальнейшему усилению Москвы. Сохранить единство и по окончании тверского похода можно было лишь обратившись к решению другой общерусской задачи — созданию надежной системы обороны от татарских набегов.

В том случае если Москва принимала на себя главную роль в решении этой задачи, ее естественными союзниками становились все князья, владения которых лежали у границ с Ордой.

Обаяние героической личности Дмитрия Московского ничуть не поблекнет, если мы признаем очевидное: на войну с Ордой его толкали не только патриотические чувства и религиозный энтузиазм. Этого требовала сама логика внутриполитической борьбы, ясное понимание того, что в новых условиях именно слава победителя Орды — а вовсе не традиционная для московских князей унизительная роль ее фаворита! — может обеспечить устойчивое главенство в политической системе Северо-Восточной Руси. В середине 70-х гг. XIV в. Дмитрий Московский открыто отказывается от прежней московской политики умиротворения Орды. Отныне он ищет успеха не в том, чтобы ближе других подойти к ханскому престолу, а, напротив, в том, чтобы предстать перед Русью в качестве ее главного защитника от "злого татарина".

По мнению некоторых историков, новая политика князя Дмитрия была определена в конце 1374–начале 1375 г. на двух княжеских съездах в Переяславле-Залесском. Поводом для первого из них послужило рождение в семье Дмитрия еще одного сына — Юрия. Однако среди хмельных пиров и соколиной охоты князья находили время и для раздумчивых бесед "на трезвую голову". В них исподволь намечались очертания нового расклада сил в Северо-Восточной Руси.

Основой общерусского антиордынского союза князей должен был стать "дуумвират" зятя и тестя — Дмитрия Московского и Дмитрия Нижегородского. Отныне внук Ивана Калиты при первом же известии о вторжении татар в русские земли должен был послать на помощь местным князьям свои войска. Эта стратегия кажется нам простой и естественной. Но для людей той эпохи она означала целый переворот в политическом мышлении. Повсюду господствовал тогда "удельный" взгляд на мир с его примитивно-эгоистической логикой безусловного приоритета местных интересов.

Объединение боевых сил вскоре после победы над Тверью принесло союзникам новый успех. В марте 1377 г. объединенное московско-нижегородское войско совершило успешный поход на город Болгар — крупнейший центр ордынской торговли в Среднем Поволжье. Взяв большой выкуп, русские посадили в городе своего наместника и сборщика таможенных пошлин.

Летописец с явным удовольствием описывает подробности этого победного похода русских. Он рассказывает, как "поганые бесермены" примечательное соединение язычников и мусульман в некий собирательный образ религиозного отчуждения! — пытались испугать лошадей русских воинов и с этой целью выехали на невиданных ими животных — верблюдах. Осажденные использовали самострелы (вероятно, огромных размеров), а также какие-то неведомые приспособления, которые "пускали гром". Однако все ухищрения "бесермен" оказались напрасными. Русские воины не дрогнули перед невиданным оружием и одержали победу. Большая заслуга в этом принадлежала князю Дмитрию Михайловичу Волынскому, в будущем — герою Куликова поля. Именно он по поручению Дмитрия Московского командовал всеми полками в болгарском походе.

Московско-нижегородский союз и активные действия русских в Среднем Поволжье вызвали серьезное беспокойство в Орде. Там после затяжных смут возвысился могущественный правитель — темник Мамай. Летом 1377 г. отряды Мамая совершили опустошительные набеги на нижегородские и рязанские земли. Одновременно из-за Волги, из "Синей Орды" (степи Западной Сибири и Казахстана), явился некий "царевич Арапша", цель которого заключалась в нападении на юго-восточные окраины Руси. Вероятно, Арапшу навел на нижегородские земли не кто иной, как Мамай.

2 августа 1377 г. на юго-восточной окраине нижегородского княжества, близ границы с владениями мордовских князей, московско-нижегородское войско было разгромлено внезапно напавшими на него татарами.

"И собралось великое войско, и пошли они за реку, за Пьяну. И пришла к ним весть о том, что царевич Арапша на Волчьей Воде. Они же повели себя беспечно, не помышляя об опасности: одни — доспехи свои на телеги сложили, а другие — держали их во вьюках, у иных сулицы оставались не насаженными на древко, а щиты и копья не приготовлены к бою были. А ездили все, расстегнув застежки и одежды с плеч спустив, разопрев от жары, ибо стояло знойное время. А если находили по зажитьям мед или пиво, то пили без меры, и напивались допьяна, и ездили пьяными. Поистине — за Пьяною пьяные! А старейшины, и князья их, и бояре старшие, и вельможи, и воеводы, те все разъехались, чтобы поохотиться, утеху себе устроили, словно они дома у себя были.