Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни - [8]

Стихов, чает, здравого согласно с законом

Смысла, мерны две строки кончить тем же звоном.

Когда уж иссаленным время ваше пройдет,

Под пылью, мольям на корм кинуты, забыты

Гнусно лежать станете, в один сверток свиты

Иль с Бовою, иль с Ершом; и наконец дойдет

(Буде пророчества дух служит мне хоть мало)

Вам рок обвертеть собой иль икру, иль сало.

Узнаете вы тогда, что поздно уж сети

Боится рыбка, когда в сеть уже попалась;

Что, сколь ни сладка своя воля им казалась,

Не без вреда своего презирают дети

Советы отцовские. В речах вы признайте

Последних моих любовь к вам мою. Прощайте.

1743

Из анакреонта

О женах

Природа быкам – рога,

Копыто дала коням,

Зайцам – ноги быстрые,

Львам – свирепы челюсти,

Рыбам – плавать искусство,

Птицам – удобность летать,

Мужам – рассуждение.

Женам дала ль что? – Дала!

Что ж такое? – Красоту,

Вместо всякого ружья,

Вместо всякого щита:

Красавица бо и огнь

И железо победит.

1736–1742

К трекозе

Трекоза, тя ублажаем,

Что ты, на древах вершинке

Испив росы малы капли,

Как король, пьешь до полна.

Твое бо все, что ни видишь

В окружных полях, и все, что

Года времена приносят.

Ты же, пахарей приятель,

Никому вредна бывая;

Ты же честен человекам

Весны предвещатель сладкой;

Любят тебя и все музы,

И сам Фебус тебя любит,

Что звонкий тебе дал голос;

И не вредит тебе старость.

Мудрыя земли отродок,

Песнолюбка! беспечальна,

Легкоплотна и самим чуть

Богам во всем не подобна.

1736–1742

О скупой любви

Не любити тяжело,

И любити тяжело,

А тяжелее всего —

Любя, любовь не достать.

В любви ничто старый род,

Ничто мудрость, добрый нрав —

Деньги одни лише чтят.

Сгинь тот, что первый из всех

Деньги в свете возлюбил!

За ними нет ни отца

Уж в людях, ни брата нет;

Для них убийства, войны;

Всего ж пуще гинем мы

За ними – любители.

1736–1742

Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765)

Оды духовные

Преложение псалма 145

Хвалу Всевышнему Владыке

Потшися, дух мой воссылать;

Я буду петь в гремящем лике

О Нем, пока могу дыхать.

Никто не уповай во веки

На тщетну власть князей земных:

Их те ж родили человеки,

И нет спасения от них.

Когда с душею разлучатся

И тленна плоть их в прах падет,

Высоки мысли разрушатся

И гордость их и власть минет.

Блажен тот, кто себя вручает

Всевышнему во всех делах

И токмо в помощь призывает

Живущего на небесах,

Несчетно многими звездами

Наполнившего высоту

И непостижными делами

Земли и моря широту,

Творящего на сильных нищу

Поистине в обидах суд,

Дающего голодным пищу,

Когда к нему возопиют.

Господь оковы разрешает

И умудряет Он слепцов,

Господь упадших возвышает

И любит праведных рабов.

Господь пришельцев сохраняет

И вдов приемлет и сирот.

Он грешных дерзкий путь скончает,

В Сионе будет в род и род.

1747

Ода, выбранная из иова, главы 38, 39, 40 и 41

О ты, что в горести напрасно

На Бога ропщешь, человек,

Внимай, коль в ревности ужасно,

Он к Иову из тучи рек!

Сквозь дождь, сквозь вихрь, сквозь град блистая

И гласом громы прерывая,

Словами небо колебал

И так его на распрю звал:

«Сбери свои все силы ныне,

Мужайся, стой и дай ответ.

Где был ты, как Я в стройном чине

Прекрасный сей устроил свет,

Когда Я твердь земли поставил

И сонм небесных сил прославил,

Величество и власть Мою?

Яви премудрость ты свою!

Где был ты, как передо Мною

Бесчисленны тьмы новых звезд,

Моей возжженных вдруг рукою,

В обширности безмерных мест

Мое Величество вешали,

Когда от солнца воссияли

Повсюду новые лучи,

Когда взошла луна в ночи?

Кто море удержал брегами

И бездне положил предел,

И ей свирепыми волнами

Стремиться дале не велел?

Покрытую пучину мглою

Не Я ли сильною рукою

Открыл и разогнал туман

И с суши сдвигнул Океан?

Возмог ли ты хотя однажды

Велеть ранее утру быть,

И нивы в день томящей жажды

Дождем прохладным напоить,

Пловцу способный ветр направить,

Чтоб в пристани его поставить,

И тяготу земли тряхнуть,

Дабы безбожных с ней сопхнуть?

Стремнинами путей ты разных

Прошел ли моря глубину?

И счел ли чуд многообразных

Стада, ходящие по дну?

Отверзлись ли перед тобою

Всегдашнею покрыты мглою

Со страхом смертные врата?

Ты спер ли адовы уста?

Стесняя вихрем облак мрачный,

Ты солнце можешь ли закрыть,

И воздух сгустить прозрачный,

И молнию в дожде родить,

И вдруг быстротекущим блеском

И гор сердца трясущим треском

Концы вселенной колебать,

И смертным гнев свой возвещать?

Твоей ли хитростью взлетает

Орел, на высоту паря,

По ветру крила простирает

И смотрит в реки и моря?

От облак видит он высоких

В водах и в пропастях глубоких,

Что в пищу Я ему послал.

Толь быстро око ты ли дал?

Воззри в леса на Бегемота,

Что Мною сотворен с тобой;

Колючий терн его охота

Безвредно попирать ногой.

Как верви, сплетены в нем жилы.

Отведай ты своей с ним силы!

В нем ребра как литая медь;

Кто может рог его сотреть?

Ты можешь ли Левиафана

На уде вытянуть на брег?

В самой средине Океана

Он быстрый простирает бег;

Светящимися чешуями

Покрыт, как медными щитами,

Копье, и меч, и молот твой

Считает за тростник гнилой.

Как жернов, сердце он имеет,

И зубы – страшный ряд серпов:

Кто руку в них вложить посмеет?

Всегда к сраженью он готов;

На острых камнях возлегает

И твердость оных презирает:

Для крепости великих сил

Считает их за мягкий ил.

Когда ко брани устремится,

То море, как котел, кипит;

Как печь, гортань его дымится,

В пучине след его горит;

Сверкают очи раздраженны,