Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни - [34]

От жажды к злату и заботы

Хотя дрожит

Товарищей над барышами,

В паи деля товары их;

Но бдит

И ползает над чертежами

Всечасно странствиев морских.

В очках его всезряще око

Уж судно зрит в морях далеко

Сквозь сладких слез;

На нем вздут парус, флаг, дым, пламень

Близ пристани подводный камень…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Оратай нив трудолюбивый,

Богобоязный, терпеливый,

Пролив свой пот,

Ходя под зноем за сохою

И туком угобзя бразды.

Ждет год

От брошенных его рукою

Семян собрать себе плоды.

Златым колосья соком полны,

Уже колеблются, как волны,

И тень небес

Его труд правый осеняет, —

Но град из тучи упадает…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Чета младая новобрачных —

В златых, блистающих, безмрачных

Цепях своих —

Любви в блаженстве утопает;

Преодолев препятства все,

Жених

От радости в восторге тает

И, в плен отдавшися красе,

Забыв на ложе прежни скуки,

В уста ее целует, в руки

И средь завес

Коснулся уж забав рукою, —

Но блещет смерть над ним косою…

Исчезнь! Исчез.

Явись!

И бысть.

Отважный, дерзкий вождь, счастливый,

Чрез свой пронырливый, кичливый

И твердый дух

Противны разметав знамены,

И на чело свое собрав

Вокруг

С народов многих лавр зеленый,

И царские права поправ,

В чаду властолюбивой страсти

У всей народной силы, власти

Взял перевес;

Граждан не внемлет добрых стону,

Простер десницу на корону…

Исчезнь! Исчез.

Не обавательный ль, волшебный,

Магический сей мир фонарь?

Где видны тени переменны,

Где, веселяся ими, царь

Иль маг какой, волхв непостижный,

В своих намереньях обширный,

Планет круг тайно с высоты

Единым перстом обращает

И земнородных призывает

Мечтами быть иль зреть мечты!

Почто ж, о смертный дерзновенный,

Невежда средь своих наук!

Летая мыслями надменный

Иль ползая в пыли, как жук,

Бежишь ты счастья за мечтами,

Толь преходящими пред нами,

Быв гостем, позванным на пир?

Не лучше ль блеском их не льститься,

Но зодчему тому дивиться,

Кто создал столь прекрасный мир?

Так будем, будем равнодушно

Мы зрительми его чудес;

Что рок велит, творить послушно,

Забавой быв других очес;

Пускай тот управляет нами,

Кто движет солнцами, звездами;

Он знает их и наш конец!

Велит – я возвышаюсь.

Речет – я понижаюсь.

Сей мир – мечты; их Бог творец!

1804

Лебедь

Необычайным я пареньем

От тленна мира отделюсь,

С душой бессмертною и пеньем,

Как лебедь, в воздух поднимусь.

В двояком образе нетленный,

Не задержусь в вратах мытарств;

Над завистью превознесенный,

Оставлю под собой блеск царств.

Да, так! Хоть родом я не славен,

Но, будучи любимец муз,

Другим вельможам я не равен,

И самой смертью предпочтусь.

Не заключит меня гробница,

Средь звезд не превращусь я в прах,

Но, будто некая цевница,

С небес раздамся в голосах.

И се уж кожа, зрю, перната

Вкруг стан обтягивает мой;

Пух на груди, спина крылата,

Лебяжьей лоснюсь белизной.

Лечу, парю – и под собою

Моря, леса, мир вижу весь;

Как холм, он высится главою,

Чтобы услышать Богу песнь.

С Курильских островов до Буга,

От Белых до Каспийских вод

Народы, света с полукруга,

Составившие россов род.

Со временем о мне узнают:

Славяне, гунны, скифы, чудь,

И все, что бранью днесь пылают,

Покажут перстом – и рекут:

«Вот тот летит, что, строя лиру,

Языком сердца говорил

И, проповедуя мир миру,

Себя всех счастьем веселил».

Прочь с пышным, славным погребеньем,

Друзья мои! Хор муз, не пой!

Супруга! облекись терпеньем!

Над мнимым мертвецом не вой.

1804

Евгению. Жизнь Званская

Блажен, кто менее зависит от людей,

Свободен от долгов и от хлопот приказных,

Не ищет при дворе ни злата, ни честей

И чужд сует разнообразных!

Зачем же в Петрополь на вольну ехать страсть,

С пространства в тесноту, с свободы за затворы,

Под бремя роскоши, богатств, сирен под власть

И пред вельможей пышны взоры?

Возможно ли сравнять что с вольностью златой,

С уединением и тишиной на Званке?

Довольство, здравие, согласие с женой,

Покой мне нужен – дней в останке.

Восстав от сна, взвожу на небо скромный взор;

Мой утренюет дух правителю вселенной;

Благодарю, что вновь чудес, красот позор

Открыл мне в жизни толь блаженной.

Пройдя минувшую и не нашедши в ней,

Чтоб черная змия мне сердце угрызала,

О! коль доволен я, оставил что людей

И честолюбия избег от жала!

Дыша невинностью, пью воздух, влагу рос,

Зрю на багрянец зарь, на солнце восходяще,

Ищу красивых мест между лилей и роз,

Средь сада храм жезлом чертяще.

Иль, накорми моих пшеницей голубей,

Смотрю над чашей вод, как вьют под небом круги;

На разноперых птиц, поющих средь сетей,

На кроющих, как снегом, луги.

Пастушьего вблизи внимаю рога зов,

Вдали тетеревей глухое токованье,

Барашков в воздухе, в кустах свист соловьев,

Рев крав, гром жолн и коней ржанье.

На кровле ж зазвенит как ласточка, и пар

Повеет с дома мне манжурской иль левантской,

Иду за круглый стол: и тут-то раздобар

О снах, молве градской, крестьянской;

О славных подвигах великих тех мужей,

Чьи в рамах по стенам златых блистают лицы.

Для вспоминанья их деяний, славных дней,

И для прикрас моей светлицы,

В которой поутру иль ввечеру порой

Дивлюся в Вестнике, в газетах иль журналах,

Россиян храбрости, как всяк из них герой,

Где есть Суворов в генералах;

В которой к госпоже, для похвалы гостей,

Приносят разные полотна, сукна, ткани,

Узорны образцы салфеток, скатертей,

Ковров, и кружев, и вязани;