Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни - [14]

1761

Стихи, сочиненные на дороге в Петергоф, когда я в 1761 году ехал просить о подписании привилегии для Академии, быв много раз прежде за тем же

Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,

Коль больше пред людьми ты счастьем одарен!

Препровождаешь жизнь меж мягкою травою

И наслаждаешься медвяною росою.

Хотя у многих ты в глазах презренна тварь,

Но в самой истине ты перед нами царь:

Ты ангел во плоти иль, лучше, ты бесплотен!

Ты скачешь и поешь, свободен, беззаботен;

Что видишь, все твое; везде в своем дому;

Не просишь ни о чем, не должен никому.

1761

Александр Петрович Сумароков (1717–1777)

Оды духовные

На суету человека

Суетен будешь

Ты, человек,

Если забудешь

Краткий свой век.

Время проходит,

Время летит,

Время проводит

Все, что ни льстит.

Счастье, забава,

Светлость корон,

Пышность и слава —

Все только сон.

Как ударяет

Колокол час,

Он повторяет

Звоном сей глас:

«Смертный, будь ниже

В жизни ты сей;

Стал ты поближе

К смерти своей!»

<1759>

Противу злодеев

Ты ямбический стих во цвете

Жестоких к изъясненью дел

Явил, о Архилох, на свете

И первый слогом сим воспел!

Я, зляся, воспою с тобою,

Не в томной нежности стеня;

Суровой возглашу трубою:

Трохей, сокройся от меня!

О нравы грубые! О веки!

Доколе будут человеки

Друг друга мучить и губить,

И станут ли когда любить,

Не внемля праву мыслей злобных,

Свой род и всем себе подобных,

Без лести почитая в них

Свой образ и себя самих?

В пустынях диких обитая,

Нравоучений не читая,

Имея меньшие умы,

Свирепы звери, нежель мы

Друг друга больше почитая,

Хотя не мудро говорят,

Все нас разумнее творят.

Ни Страшный суд, ни мрачность вечна,

Ни срам, ни мука бесконечна,

Ни совести горящей глас

Не могут воздержати нас.

Злодеи, бойтесь, бойтесь Бога

И всемогущего Творца!

Страшитеся судьи в Нем строга,

Когда забыли в нем Отца!

<1760>

Из 22 псалма (Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит)

От зла храня,

Как агнца, так Господь пасет меня.

Гуляю чистыми лугами

И тучную траву я вижу под ногами:

Из свежих я источников пию,

И свежей я водой весельем дух пою.

Кривых путей освобождаюсь

И с именем Его нигде не заблуждаюсь;

Хотя хожу

В пустыне,

Опасности не нахожу,

Не ужасаюся во мрачной я долине;

Не жду я участи иной:

Мой Бог везде со мной,

И ничего не ужасаюсь.

Везде Твоим жезлом и палицей спасаюсь,

Трапезу, питие имею от Тебя,

Главу мою Твоим елеем умащаю.

Живу на свете сем, всем сердцем Тя любя,

И милости Твои всемирно возвещаю.

<1773>

Из 145 псалма (Хвали, душе моя, Господа)

Не уповайте на князей:

Они рожденны от людей,

И всяк по естеству на свете честью равен.

Земля родит, земля пожрет;

Рожденный всяк, рожден умрет,

Богат и нищ, презрен и славен.

Тогда исчезнут лести те,

Которы данны суете

И чем гордилися бесстыдно человеки;

Скончаются их кратки дни,

И вечно протекут они,

Как гордые, шумя, текущи быстро реки.

Когда из них изыдет дух,

О них пребудет только слух,

Лежащих у земли бесчувственно в утробе;

Лишатся гордостей своих,

Погибнут помышленья их,

И пышны титла все сокроются во гробе.

<1773>

Последний жизни час

Я тленный мой состав расстроенный днесь рушу.

Земля, устроив плоть, отъемлет плоть мою,

А от небес прияв во тленно тело душу,

Я душу небесам обратно отдаю.

<1773>

Оды разные

Ода

Долины, Волга, потопляя,

Себя в стремлении влечешь,

Брега различны окропляя,

Поспешно к устию течешь.

Ток видит твой в пути премены,

Противности и блага цепь;

Проходишь ты луга зелены,

Проходишь и песчану степь.

Век видит наш тому подобно

Различные в пути следы:

То время к радости способно,

Другое нам дает беды.

В Каспийские валы впадаешь,

Преславна мати многих рек,

И тамо в море пропадаешь, —

Во вечности и наш так век.

<1760>

Ода анакреонтическая

Ежели бы можно было

Откупиться мне от смерти,

О стихах бы я не думал,

О богатстве бы я думал.

Стихотворство стихотворца

От могилы не избавит,

А своей он вечной славы

Вечно чувствовать не станет;

Но, стихи дая народу,

Людям делаю забаву,

А богатство собирая,

Им не делаю забавы;

Так богатого почтенней

Многократно стихотворец.

Плюну я на все богатство,

Дай мою, Эрата, лиру,

Буду пети о Кларисе

И гласить ее заразы,

Вкорененные мне в сердце.

Дай, слуга, ты рюмку полну

Виноградного мне соку;

Выпью это за здоровье

Я возлюбленной Кларисы.

Как умру, уж пить не стану

За Кларисино здоровье.

Здравствуй долго, дорогая,

И люби меня, Клариса,

Сколько я люблю Кларису.

Элегии

К г. Дмитревскому на смерть Ф. Г. Волкова

Котурна Волкова пресеклися часы.

Прости, мой друг, навек, прости, мой друг любезный!

Пролей со мной поток, о Мельпомена, слезный,

Восплачь и возрыдай и растрепли власы!

Мой весь мятется дух, тоска меня терзает,

Пегасов предо мной источник замерзает.

Расинов я театр явил, о россы, вам;

Богиня, а тебе поставил пышный храм;

В небытие теперь сей храм перенесется,

И основание его уже трясется.

Се смысла моего и тщания плоды,

Се века целого прилежность и труды!

Что, Дмитревский, зачнем мы с сей теперь судьбою?!

Расстался Волков наш со мною и с тобою,

И с музами навек. Воззри на гроб его,

Оплачь, оплачь со мной ты друга своего,

Которого, как нас, потомство не забудет!

Переломи кинжал; театра уж не будет.

Простись с отторженным от драмы и от нас,

Простися с Волковым уже в последний раз,

В последнем как ты с ним игрании прощался,

И молви, как тогда Оскольду извещался,