Русские оружейники - [11]

Владимир глядел довольно печально на эту церемонию «высочайшего» распределения солдат. Ему не нравилось, что людей сортируют по внешнему виду и даже ставят на них метки. Неприятное чувство в нем не могли заглушить даже бравурные звуки десятков оркестров.

Вскоре Владимир получил под свое начало команду новобранцев в семьдесят человек. Это были в основном крепкие крестьянские парни из дальних губерний.. За зимние месяцы их предстояло превратить в дисциплинированных и хорошо обученных солдат – бравых гвардейцев.

Занятия, как и положено, начались с шагистики, маршировки, отдавания чести и словесности, то есть изучения уставов. Владимира мало радовали эти однообразные и скучные начальные занятия. Сердце его влекло к другому. Он испытывал некоторую гордость оттого, что эти семьдесят новобранцев подчинены ему и что в его обязанность входит их обучить и сделать настоящими гвардейцами.

Когда дело дошло до гимнастики, до занятий на снарядах, Владимир почувствовал больший интерес к обучению. Ему было приятно наблюдать, как мешковатые ребята начинают прыгать через «кобылу», на руках взбираться по лестнице. Среди них оказались и такие, которые с первых занятий освоили на снарядах труднейшие упражнения, над которыми сам он бился когда-то долгие месяцы. Владимир видел, как на его глазах эти парни перерождаются, приобретают ловкость, делаются настоящими молодцами. При изучении материальной части Владимир не раз удивлялся смекалке и восприимчивости этих в большинстве безграмотных деревенских ребят. Особенно поразил его крестьянский сын Федя Яковлев. Как-то Владимир по чертежу показал ему устройство дистанционной трубки, и тот безошибочно объяснил ее конструкцию.

За зимние месяцы Владимир хорошо изучил своих солдат и искренне привязался к ним. Они платили ему тем же. В конце апреля обученным новобранцам был проведен смотр, и бригада выступила в лагерь. Здесь часто проводились конные учения, на которых слаживались батареи. Большое внимание уделялось возведению полевых фортификационных сооружений. Венцом же всех учений были практические стрельбы. Однако этому главнейшему виду обучения артиллеристов уделялось мало внимания. Причиной тому было всемогущее министерство финансов, жестоко ограничивавшее отпуск снарядов для практических стрельб.

В середине лета, когда батареи были уже хорошо слажены, в лагере стали проводиться различные соревнования. Главным соревнованием была проверка действий ездовых и фейерверкеров среди заграждений. На плацу строились двухрядные частоколы, намечавшие узкий путь в виде кренделей и восьмерок. По этому пути между частоколами должны были проезжать орудия. Победителем считалось то орудие, которое показывало лучшее время и не задевало ни один кол. К соревнованию допускалось по одному орудию от батареи, что вызывало много споров не только между офицерами, но и между солдатами. Расчет ездовых и фейерверкеров, победивший в соревновании, получал награду. Каждому вручались серебряные часы. Такие соревнования в то же время были интересными развлечениями для солдат.

Проводились в бригаде и соревнования наводчиков на кучность стрельбы по большим мишеням. В этих соревнованиях участвовали все артиллерийские части, стоявшие лагерем под Красным Селом. От каждой батареи назначалось орудие с лучшим наводчиком и лучшим расчетом. При таких соревнованиях зрителей было немного, но каждая часть провожала выделенное ею орудие торжественно и шумно.

Если орудие возвращалось с победой, его сразу узнавали по пышной зелени и цветам, которыми был увит ствол, а солдат расчета – по серебряным цепочкам во всю грудь. В батарее начиналось веселье., песни, пляски, все поздравляли победителей. Если же орудие не добивалось победы, его встречали негодующими криками и расчету вручались деревянные часы.

В сентябре бригада возвращалась на зимние квартиры. Конные учения и стрельбы прекращались до будущей весны. Многих это огорчало, но Владимир бывал рад тому, что снова попадал в библиотеку, к любимым книгам, ставшим для него потребностью.

В офицерском собрании часто дебатировался вопрос о мобилизационной готовности русской армии. Многие считали самым уязвимым местом в русской армии длительную мобилизацию.

– В случае объявления войны, – говорили они, – предполагаемые враги – Германия и Австро-Венгрия смогут вторгнуться в наши пределы еще до того, как мы сумеем поставить под ружье едва ли половину своих войск…

Во время одного из таких дебатов вдруг раздались звуки трубы. Была объявлена пробная мобилизация пятой батареи, в которой служил Владимир. Он тотчас же бросился в свою часть. Батарея немедленно пришла в движение. Забегали офицеры, из других частей стали прибывать мобилизованные солдаты и лошади, из неприкосновенных запасов извлекалось обмундирование, оружие, продовольствие. К четырем орудиям мирного времени нужно было прибавить и оснастить еще четыре. Для этого следовало ехать за город на склады, чтобы получить там необходимое количество снарядов и картузов – зарядов, вытяжных, дистанционных и ударных трубок для гранат и шрапнелей.

Одновременно снаряжались обозы, запасался фураж, продовольствие, боеприпасы. Все работы предстояло выполнить в сроки, разработанные графиком.