Русские народные сказки и былины - [7]
– Батюшка мизгирь! Не бей ты меня, не губи ты меня, у меня много будет детей сиротать, по дворам ходить да собак дразнить.
Пожалел её мизгирь, отпустил на волю.
Муха полетела, зажужжала и повестила всем комарам и мошкам:
– Гой еси вы, комары и мошки! Убирайтесь под осиново кореньище: проявился мизгирь, стал ножками трясти да мережки плести, ставить на пути, на дорожки, где летают комары да мошки, всех изловит!
Комары и мошки полетели, забились под осиново кореньище, лежат, как мёртвые. Как быть мизгирю? Голодать ему не хочется. Позвал к себе сверчка, таракана и клопа:
– Ты, сверчок, затруби в рожок, а ты, таракан, ударь в барабан, а ты, клоп-блинник, поди под осиново кореньище, пусти про меня такую славу, что мизгиря-борца, добра молодца, вживе нет: в кандалы заковали, в Казань отослали, голову на плахе отсекли и плаху раскололи.
Сверчок затрубил в рожок, таракан ударил в барабан, а клоп-блинник пошёл под осиново кореньище, говорит:
– Что вы лежите, будто мёртвые? Ведь мизгиря-борца, добра молодца, вживе нет: в кандалы заковали, в Казань отослали, голову на плахе отсекли и плаху раскололи.
Комары и мошки возрадовались, поднялись, полетели – и чуть не пали, да к мизгирю в сеть попали. Он стал их бить да губить, а сам говорит:
– Что вы очень мелки, почаще бы в гости бывали, меня бы мёдом угощали.
Медведь и лиса
Жили-были медведь и лиса.
У медведя в избе на чердаке была припасена кадушка мёду.
Лиса про то сведала. Как бы ей до мёду добраться?
Прибежала лиса к медведю, села под окошечко:
– Кум, ты не знаешь моего горечка!
– Что, кума, у тебя за горечко?
– Изба моя худая, углы провалились, я и печь не топила. Пусти к себе ночевать.
– Поди, кума, переночуй.
Вот легли они спать на печке. Лиса лежит да хвостом вертит. Как ей до мёду добраться? Медведь заснул, а лиса – тук-тук хвостом.
Медведь спрашивает:
– Кума, кто там стучит?
– А это за мной пришли, на повой[8] зовут.
– Так сходи, кума.
Вот лиса ушла. А сама влезла на чердак и почала кадушку с мёдом. Наелась, воротилась и опять легла.
– Кума, а кума, – спрашивает медведь, – как назвали-то?
– Починочком.
– Это имечко хорошее.
На другую ночь легли спать, лиса – тук-тук хвостом:
– Кум, а кум, меня опять на повой зовут.
– Так сходи, кума.
Лиса влезла на чердак и до половины мёд-то и поела. Опять воротилась и легла.
– Кума, а кума, как назвали-то?
– Половиночком.
– Это имечко хорошее.
На третью ночь лиса – тук-тук хвостом:
– Меня опять на повой зовут.
– Кума, а кума, – говорит медведь, – ты недолго ходи, а то я блины хочу печь.
– Ну, это я скоро обернусь.
А сама – на чердак и докончила кадушку с мёдом, всё выскребла. Воротилась, а медведь уже встал.
– Кума, а кума, как назвали-то?
– Поскрёбышком.
– Это имечко и того лучше. Ну, теперь давай блины печь.
Медведь напёк блинов, а лиса спрашивает:
– Мёд-то у тебя, кум, где?
– А на чердаке.
Полез медведь на чердак, а мёду-то в кадушке нет – пустая.
– Кто его съел? – спрашивает. – Это ты, кума, больше некому!
– Нет, кум, я мёд в глаза не видала. Да ты сам его съел!
Медведь думал, думал…
– Ну, – говорит, – давай пытать, кто съел. Ляжем на солнышке вверх брюхом. У кого мёд вытопится – тот, значит, и съел.
Легли они на солнышке. Медведь уснул. А лисе не спится. Глядь-поглядь – на животе у неё и показался медок. Она ну-ко скорее перемазывать его медведю на живот.
– Кум, а кум! Это что? Вот кто мёд-то съел!
Медведь – делать нечего – повинился.
Петушок – золотой гребешок и жерновцы
Жил да был себе старик со старухою, бедные-бедные! Хлеба-то у них не было. Вот они поехали в лес, набрали желудей, привезли домой и начали есть. Долго ли, коротко ли они ели, только старуха уронила один жёлудь в подполье. Пустил жёлудь росток и в небольшое время дорос до полу. Старуха заприметила и го-ворит:
– Старик! Надобно пол-то прорубить. Пускай дуб растёт выше. Как вырастет, не станем в лес за желудями ездить, станем в избе рвать.
Старик прорубил пол. Деревцо росло-росло и выросло до потолка. Старик разобрал и потолок, а после и крышу снял: деревцо всё растёт да растёт и доросло до самого неба.
Не стало у старика со старухой желудей, взял он мешок и полез на дуб. Лез-лез… и взобрался на небо. Ходил-ходил по небу, увидал: сидит кочеток – золотой гребешок, а возле него стоят жерновцы. Старик долго не думал, захватил с собой и кочетка, и жерновцы и спустился в избу. Спустился и говорит старухе:
– Как нам быть, что нам есть?
– Постой, – молвила старуха, – я попробую жерновцы.
Взяла жерновцы и стала молоть: ан блин да пирог, блин да пирог, что ни повернёт – всё блин да пирог! И накормила старика.
Ехал мимо какой-то боярин и заехал к старику со старушкой в хату.
– Нет ли, – спрашивает, – чего-нибудь поесть?
Старуха говорит:
– Чего тебе, родимый, дать – разве блинков?
Взяла жерновцы и намолола: нападали блинки.
Боярин поел и говорит:
– Продай мне, бабушка, твои жерновцы.
– Нет, – отвечает старуха, – продавать нельзя.
Он позавидовал чужому добру и украл у ней жерновцы. Как увидали старик со старухою, что украдены жерновцы, стали горевать.
