Русские на Восточном океане - [34]

для нагрузки пшеницею и мясом; нам же прислан был от главного правителя колоний пакет, с приказанием идти за солью на остров Кармин, лежащий в Калифорнском заливе, или Багряном» море.

Так-как на покупку соли и для платы за якорные места, нужны были наличные пиастры, которых мы не имели в достаточном количестве, кроме векселя Российско-Американской Компании, суммою в 5 т. пиастров (по тамошнему 25 т. руб. асс), то нам и предстояло непременно зайти в какой-нибудь ближайший к нашему пути порт, где бы можно было без затруднения разменять вексель. В тех местах, где надлежало нам брать соль а вообще по всем окружным местам Калифорнского залива, мы бы никак не могли сделать размена векселя в такую сумму; ибо у тамошних жителей нет больших денег, а если и есть, то весьма у немногих; притом же, они не имеют значительных торговых сношений с конторами богатых портов, куда бы могли перевести вексель. Европейские суда бывают здесь очень редко, и то по какому-нибудь особенному случаю, напр. по надобности налиться водою, или что-либо починить в судне; за солью же приходят в Калифорнский залив очень редко, даже и самая Российско-Американская Компания посылает за этим продуктом на Кармин через три года, и всегда снаряжает для подобной экспедиции судно, имеющее в себе вместимости более прочих.

Так как корабль Наследник, на котором находились мы, есть самый большой, сравнительно с прочими компанейскими судами, годными к плаванию, то нам и было предписано не грузить пшеницы в Калифорнии, а идти за солью; пшеницу же долженствовали доставить в колонии пришедшие бриги, Константин и Байкал.

Что могло быть приятнее этого известия? Угрюмая Ситха, с её беспрестанными дождями и туманами, наскучила каждому из нас, каждому хотелось подолее повеселиться в чужих портах, понежиться в благоухающем климате.

Теперь надлежало найти порт, в котором бы наверно и выгодно можно бы разменять вексель. Атлас указал нам на Массатлан, лежащий при Восточном, океане, на западном в берегу Северной Америки.

Опытность командира и привычная ловкость матросов не заставили долго медлить и выжидать времени попутного ветра. Сделав необходимые запасы провизии и налившись водою, мы, несмотря на большие труды при вытаскивании якоря из пловатого грунта Сан-Францисского залива, в 3 часа, с песнями вышли в океан, и к 8-ми часам вечера отдалились от берегов на 70 миль.

Чем ближе подходили мы к югу, тем ощутительнее становился жар; океан как бы утихал постепенно, ветер дул ровнее, а вплоть до самого места якорной стоянки брамсели постоянно была растянуты. Иногда, и то очень редко, пробегало небольшое облачко по голубому небу, или ударял крупный теплый дождь, но через десять минут, вся эта приятная влага исчезала от лучей солнечных, не оставляя по себе и следа. Корабль наш все ближе подходил к тропику; смола на вантах прилипала к рукам, и мы должны была беспрестанно смачивать водою палубу, чтоб не рассыхались доски. — Рубашка, белые брюки, башмаки и соломенная шляпа составляли всю одежду каждого из служителей корабля. Мы постепенно привыкали к жаркому югу, и только как природные жители севера, вспоминали о наших глубоких снегах и трескучих морозах. — Красивые рыбки, блистая на солнце то золотою, то серебряною чешуею, плакали вокруг нашего корабля. Много раз случалось нам ловить на удочку банит. Рыба эта величиною в аршин. её красивая кожа отражается в воде розовыми, зелеными и голубыми полосками, мясо белое, вкусное и довольно жирное. Однажды трое суток не отставала от нас известная и зоологии молоток-рыба. Как мы ни старались поймать ее гарпуном или петлей, но все труды наши были напрасны: она как будто играла с нами, и скрылась потом в глубине океана. Более всех встречались нам летучие рыбки: они иногда сами попадали к нам на палубу; впрочем, мясо их не годно ни к какому употреблению.

За кормой нашего корабля постоянно висела веревочка с крючком, на который была надета солонина, служившая приманкою для жителей тропического океана. Многие из них, схватывая ее, попадали на крючок, и эта забава была для нас некоторым развлечением в скучные часы нашего однообразного плавания. Раз на крючок попался шарк, величиною в 5 четвертей. Едва подняли его на палубу и вытащили крючок из его рта, он начал делать чрезвычайно высокие прыжки и укусил одному матросу ногу так, что тот был потом две недели болен, и потерял охоту забавляться подобною ловлею, которая прежде очень ему нравилась. Вот еще один случай: матрос был спущен на беседке за борт и поправлял краскою белую полосу; он находился по крайней мере аршина на два от воды и спокойно продолжал свою работу, размахивая спущенными с беседки ногами. Вдруг шарк вынырнул из воды и схватил с ноги матроса башмак; вероятно, он целил на всю ногу, по вышина не позволила ему исполнить этого намерения. Случай этот заставил нас быть поосторожнее с шарками, которых очень много водится в тропических морях, и потому под тропиками весьма опасно купаться с корабля.

Но вот с левой стороны открылась земля; это был мыс Лукас, составляющий оконечность Калифорнского полуострова. Тут попадалось к нам на корабль много разных мелких птичек. Относимые от берега ветрами, они делались постоянными нашими пассажирами и плыли вместе с нами к земле.