Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды) - [56]
По всей видимости, в подобной ситуации оказался в 1342 г., после смерти Узбека, князь Симеон Иванович Гордый. Хронология событий, по Рогожскому летописцу, выглядит следующим образом: осенью 1341 г. умирает Узбек, «а на зиму (1341–1342 г. — Ю.С.) Жданибѣк оуби два брата Тинибѣка и Хыдырбѣка, а самъ сѣдѣ на царствѣ»; князь же Симеон отправляется в степь 2 мая 1342 г.[736]. То есть, попадает он в ставку к началу июля, когда и должен был состояться ежегодный курултай, к которому были приурочены выборы нового хана, которым и стал Джанибек.
Поездки же князей в ставку хана в осенний сезон, по всей видимости, были связаны с судебными разбирательствами в связи со спорными ситуациями. В пользу именно этого вывода свидетельствуют наибольшее количество казней русских князей, поездка именно к этому времени в 1318 г. Михаила Тверского, в 1412 г. Василия I, в 1431 г. Василия II и Юрия Звенигородского.
Посещение же столицы империи Каракорума, по всей видимости, были приурочены исключительно к курултаю, то есть, к летнему сезону. На эту мысль наводит факт присутствия на курултае, на котором был избран кааном Гуюк, Ярослава Всеволодовича. А также возвращение его сыновей Александра и Андрея из ставки в Каракоруме зимой 1249 г.: учитывая время, уходившее на дорогу, при императорском дворе они должны были быть именно летом 1248 г. Получив ярлыки на княжения именно летом, они и в дальнейшем, вероятно, должны были посещать ставку хана в летний сезон. Именно так и поступает Александр Ярославич в 1252 г., отправившись в ставку Батыя в связи с восшествием на престол в Каракаруме Менгу. Его брат Андрей от данной процедуры уклонился. Надо полагать, что ещё одной причиной похода на Переяславль воеводы Неврюя было как раз нарушение Андреем сложившихся правил.
Таким образом, анализ летописных свидетельств позволяет нам локализовать поездки русских князей в ставку ордынского хана двумя праздничными событиями: новым годом и началом второго полугодия. Оба события были связаны с выстраиванием иерархии внутри элиты Джучиева Улуса и демонстрацией лояльности по отношению к правящему роду. Вероятно, осенью проводились разбирательства спорных вопросов, которые нередко завершались казнями провинившихся перед верховной властью.
Середина летнего сезона традиционно связана с ежегодным курултаем — съездом элиты, на котором решались важные политические вопросы. Права участников подобного политического спектакля указывают на степень зависимости того или иного владетеля от верховной власти.
Несомненно, что русские князья нередко оказывались участниками курултаев. Выше отмечалось, что в 1313 г. таковыми были Михаил Ярославич Тверской и митрополит Пётр — «избрание» Узбека, а в 1342 г. — Симеон Гордый — «избрание» Джанибека.
Каковы же были права русских «улусников»? Имели они право «голоса» — избирательного или совещательного?
Д.М. Исхаков и И.Л. Измайлов обозначают курултай как «специфический сословно-представительный государственный орган… В эпоху Чингиз-хана он являлся в первую очередь собранием правящего рода — «алтын уруга» и собирался, главным образом, для выборов хана. Рост числа Чингизидов и расширение их родственных связей с различными кланами постепенно размывали состав правящего рода и увеличивали число представителей клановой аристократии, которая в силу родственных связей получала права заседать на курултае»[737]. В целом справедливое суждение авторов требует, однако, некоторых уточнений. Во-первых, на курултае решались все важные вопросы. В частности, проблемы войны и мира (к примеру, решение о походе на запад в 1235 г., или на Ближний Восток в 1251 г.), а не только избрание хана. Во-вторых, по верному замечанию А.Г. Юрченко, курултай, проводившийся в стабильных условиях ежегодно в дни празднования начала второго полугодия, представлял собой демонстрацию лояльности и причастности к элитарному сообществу, как самого хана, так и его подданных»[738], ведь основная «суть события заключалась в сборе в определённый день и в определённом месте всей элиты с единственной целью: продемонстрировать наличие и незыблемость иерархии, на вершине которой находится хан»[739].
К примеру, новогодние ритуалы при дворе каана Хубилая, описанные Марко Поло, явно направлены на выстраивания и соблюдения принципа иерархичности. По его словам, «утром, в праздник, к государю в большой покой, пока столы не расставлены, приходят цари, герцоги, маркизы, графы, бароны, рыцари, звездочеты, врачи, сокольничие и все другие чины, управляющими народами, землями, военачальники, а те, кому нельзя взойти, становятся вне дворца, в таком месте, где великий государь мог бы их видеть. Строятся вот в каком порядке: сперва сыны, племянники и те, кто императорского рода, потом цари, а там герцоги, затем все другие, в том порядке, как им следует»
