Русские князья при дворе ханов Золотой Орды - [49]
Однако, несмотря на недоверие к Ногаю, Тула-Буга совершил с ним еще один совместный поход — на Польшу зимой 1287–1288 годов. Причем туда и обратно ордынские войска двигались порознь, потому что, как пишет летописец, «быша межи има (Ногаем и Тула-Букой. — Ю. С.) нелюбье велико». В походе участвовали и русские князья: Лев Галицкий, Мстислав Луцкий, Владимир Владимиро-Волынский и Юрий Львович. Галицко-Волынский летописец отметил также, что «тое же зимы и в ляхох бысть мор векик. Изомре их бещисленое множество». А хан Тула-Буга с войсками «стояша на Лвове земле две недели, кормячесь, не воююче… И учиниша землю пусту всю». Далее летописец отмечает, что после ухода ордынцев Лев посчитал людские потери и недосчитался около тринадцати тысяч человек[589].
Таким образом, в 1270–1280-е годы князья Галицко-Волынской Руси обязаны были (независимо от того, хотели они того или нет) участвовать со своими дружинами в походах татар, а также предоставлять ханским войскам базу для ведения боевых действий, что неоднократно приводило к разорению подвластных им территорий. Нередко они сами являлись инициаторами призвания ордынцев для решения своих внешнеполитических проблем.
Галицко-Волынская летопись фиксирует завещание князя Владимиро-Волынского во время похода татар и русских князей на Польшу. В частности, князь Владимир, поданным летописи, заявляет своему брату Мстиславу: «Брате, видишь мою немощь, оже не могу, а не у мене детий. А даю тобе, брату своему землю свою всю и городы по своемь животе. А се ти даю при царихъ и при его рядьцахъ»[590]. Здесь подчеркивается, что ордынские ханы рассматривались как высшая властная инстанция; их участие в утверждении завещания придавало ему особый статус и авторитетность. Показательно, что одним из завершающих событий XIII века явился перенос русской митрополичьей кафедры из Киева во Владимир-на-Клязьме. Митрополит Максим покинул Киев, «не терпя татарского насилиа»[591].
Все это еще раз подтверждает, что к концу XIII столетия русские княжества стали частью ордынской государственной системы. Русские земли обязаны были выплачивать ордынскую дань — «выход», русские князья получали право владеть своими землями из рук хана в виде ярлыка (причем для его получения требовалась личная явка ко двору), русские войска активно использовались во внешнеполитических акциях Орды.
Всего за 1260–1300-е годы зафиксировано 42 поездки к ордынскому двору, осуществленных 20 князьями и двумя княгинями.
Мария Ярославна (дочь Ярослава Святославича Муромского), жена Бориса Васильковича Ростовского, сопровождала супруга в его последней поездке в Орду в 1277 году. В 1295 году «князь велики Андреи Александрович иде в Орду и со княгинею»[592]. Супругой князя Андрея была Василиса — дочь ростовского князя Дмитрия Борисовича[593].
По одному разу в степи побывали Александр Дмитриевич Переяславский (умер в Орде), Иван Дмитриевич Переяславский (за ярлыком на княжение), Владимир Василькович Волынский и Роман Ольгович Рязанский (казнен в Орде).
Дважды побывал в ставке хана Ярослав Ярославич Тверской и Владимирский.
Трижды поездку в Орду совершили Василий Ярославич (Квашня) Костромской и Владимирский, Дмитрий Александрович Переяславский и Владимирский (предположительно — четырежды), Михаил Глебович Белозерский, Олег Воргольский и Рыльский.
Четыре раза зафиксированы поездки Дмитрия Борисовича Ростовского.
Пять раз в Орду ездил Федор Ростиславич Ярославский и Смоленский.
В общей сложности пять раз в степи побывал Глеб Василькович Белозерский. В рассматриваемый период он там был трижды.
Зафиксировано шесть поездок Константина Борисовича Углицкого и Ростовского.
Больше всех поездок совершил Андрей Александрович Городецкий и Владимирский — он был в ставке хана восемь раз.
По времени длительнее всего — четыре с половиной года — пребывал в Орде князь Глеб Василькович Белозерский.
Особо необходимо выделить участие в это время русских князей в военных акциях Орды. Чаще всего в них участвовали галицкие и волынские князья: четырежды — Лев Данилович Галицкий, Мстислав Данилович Луцкий и Владимиро-Волынский, трижды — Владимир Василькович Волынский, по одному разу — Олег Романович Черниговский и Брянский, Роман Михайлович Брянский и Глеб Ростиславич Смоленский.
Кроме того, отмечено участие в походе на Северный Кавказ князей Андрея Александровича Городецкого, Глеба Васильковича Белозерского и Ростовского, Константина Борисовича Углицкого, Михаила Глебовича Белозерского, Федора Ростиславича Ярославского и Смоленского[594]. Михаил Глебович Белозерский, Федор Ростиславич Ярославский и Смоленский участвовали и в походе на Балканы.
3. Особенности пребывания при дворе ордынского хана князей Черниговской и Турово-Пинской земель в XIII — начале XIV века
На протяжении ордынского владычества над русскими княжествами свидетельств о пребывании при дворе ордынского хана князей Южной Руси сохранилось крайне мало. Это во многом объясняется состоянием Источниковой базы: если галицко-волынское и северо-восточное летописания сохранились в составах крупных сводов, то летописные памятники Киевской, Черниговской, Смоленской земель для данного времени известны лишь фрагментарно.
