Русские князья при дворе ханов Золотой Орды - [15]
В 1280–1300 годах Орда испытывала политический кризис, связанный с борьбой за власть. Этот период тесно связан с деятельностью праправнука Чингиз-хана Ногая, который, не претендуя сам на ханский престол, тем не менее создал второй политический центр на западе Улуса Джучи. Борьба великих ханов с его военно-политическим влиянием завершилась победой хана Токты и гибелью Ногая в 1299 году.
Период с 1300 по 1357 год традиционно считается в историографии временем наивысшего могущества Джучиева Улуса[170]. Начало этого периода принято связывать с именем хана Токты (1291–1313 годы)[171]. Во многом основой данного суждения является свидетельство в персоязычном «Продолжении сборника летописей» о том, что «в дни его царствования… весь улус его стал богат и доволен»[172].
Значимые достижения в военном, политическом, экономическом и культурном развитии связываются с именами ханов Узбека (1313–1342 годы) и Джанибека (1342–1357 годы). Приходу к власти Узбека в 1313 году сопутствовало принятие ислама как государственной религии. Мусульманское духовенство с этого времени начинает играть при дворе значительную роль, нередко определяя направления внешней и внутренней политики.
После смерти хана Джанибека Орда вступает в период острого политического кризиса. Русские источники метко назвали его «великой замятней». На протяжении 1360–1380 годов на ханском престоле, по различным оценкам, побывало от 16 до 20 претендентов[173]. Были нарушены политические и экономические связи отдельных регионов ордынского государства, которое было поставлено на грань распада.
В 1380–1395 годах великому хану Токтамышу удалось объединить под своей властью практически всю бывшую территорию Джучиева Улуса. Однако война Орды со среднеазиатским полководцем Тимуром не принесла ожидаемой победы. Более того, в результате двух походов (1391 и 1395 годов) Тимуру удалось разгромить основные силы Орды, разорить ее города. Экономика страны была окончательно подорвана[174].
Попытку восстановить Джучиев Улус предпринял эмир Идегей. Управляя страной от имени ханов Шадибека (1400–1407 годы), Булата (1407–1411 годы) и в начальный период правления Тимура (1411–1412 годы), он на короткое время добился относительного единства страны. Однако постоянная политическая оппозиция в лице Токтамыша и гибель в 1405 году его сыновей не позволили эмиру добиться прочных результатов. В одном из междоусобных столкновений в 1419 году он погиб.
С этого времени Орда как единое государственное образование фактически перестает существовать; активно идет процесс распада. В 20-е годы XV века от нее отпадают восточные владения: образовываются Сибирское, Казахское, Узбекское ханства и Ногайская орда[175]. На протяжении 1438–1445 годов свергнутый хан Улуг-Мухаммед ведет самостоятельную политику, которая завершается появлением на карте Восточной Европы самостоятельного Казанского ханства[176]. С событиями 1445 года исследователи связывают организацию Касимовского ханства[177]. В 1460-е годы начинается активная борьба за самостоятельность Крымского и Астраханского улусов, продолжающаяся с разной интенсивностью и переменным успехом вплоть до 1502 года[178]. Самым крупным осколком Джучиева Улуса оказывается Большая (или Великая) Орда, занимавшая кочевья от Днестра до левобережья Волги[179]. Однако с 1456 года, с потерей Ак-Кермана, который захватили турки, татары Большой Орды не рискуют кочевать даже в правобережье Днепра. Не часто они появляются и в левобережье Волги[180].
Социальная структура ордынского государства и ее эволюция в ХІІІ–ХV веках достаточно подробно рассмотрены в монографии Г. А. Федорова-Давьщова «Общественный строй Золотой Орды». Во главе всех Чингизидов в XIII веке выступал каган (каан). За ним в иерархической системе следовал хан — глава какой-либо основной чингизидской ветви — потомков Угедея, Хулагу, Джучи, Джагатая. Следующую ступень занимали царевичи-Чингизиды. Далее следовали нойоны (беки, эмиры) — по мнению Г. А. Федорова-Давыдова, представители аристократии, обычно не связанные кровным родством с Чингизидами. «Это были либо главы родов, находившиеся в вассальной зависимости вместе со своим родом, т. е. потомки старой дочингизовской аристократии, не порвавшей еще связей со своим родом или племенем… либо назначенные ханом военачальники, получившие за военную службу, удел-улус, в который часто входили разные и чуждые самому военачальнику племена, либо, наконец, служилый слой аристократии при дворе хана или каана». Слой, который можно сопоставить со служилым дворянством, составляли нукеры («верный слуга», «друг», дружинник), которые обычно являлись выходцами из аристократического рода, пришедшего в упадок[181]. Социальную систему замыкали массы кочевых и оседлых трудящихся.
Перед нами выстраивается довольно сложная иерархическая система, в основе которой изначально была неоднородная общность с правящим родом в качестве аристократии. Принадлежность к этой общности была закреплена в генеалогии[182].
Именно поэтому важной стороной общественной системы Джучиева Улуса является его родоплеменная, клановая дифференциация
Монография посвящена рассмотрению восприятия событий Куликовской битвы в общественном сознании России на протяжении XV–XX столетий. Особое внимание уделено самому Донскому побоищу и его осмыслению в ранних источниках, а также в исследованиях, публицистике, художественных произведениях, живописи. На оценки влияли эсхатологические воззрения, установки Просвещения, господствовавшие идеологические течения, а также внешнеполитические и внутрироссийские события. В настоящее время изучение эпохи Дмитрия Донского переживает подъем.
В середине XIII века Русь оказалась в тяжелейшей зависимости от Монгольской империи, а затем, после ее распада, от Джучиева Улуса, или — как это государство стали называть значительно позже, когда оно уже исчезло с политической карты, — Золотой Орды. Русские князья вынуждены были время от времени, по нескольку раз за правление, ездить на поклон к ханам Джучиева Улуса, ибо именно там — при дворе ордынских властителей — на протяжении двух с половиной веков решалась их собственная участь, судьба их княжеств и в конечном счете — всей Руси.
Новый сборник статей критика и литературоведа Марка Амусина «Огонь столетий» охватывает широкий спектр имен и явлений современной – и не только – литературы.Книга состоит из трех частей. Первая представляет собой серию портретов видных российских прозаиков советского и постсоветского периодов (от Юрия Трифонова до Дмитрия Быкова), с прибавлением юбилейного очерка об Александре Герцене и обзора литературных отображений «революции 90-х». Во второй части анализируется диалектика сохранения классических традиций и их преодоления в работе ленинградско-петербургских прозаиков второй половины прошлого – начала нынешнего веков.
Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций.
Автор этой книги Андрей Колесников – бывший шеф-редактор «Новой газеты», колумнист ряда изданий, автор ряда популярных книг, в том числе «Спичрайтеры» (премия Федерального агентства по печати), «Анатолий Чубайс. Биография», «Холодная война на льду» и т.д.В своей новой книге Андрей Колесников показывает, на каких принципах строится деятельность «Общества с ограниченной ответственностью «Кремль». Монополия на власть, лидирующее положение во всех областях жизни, списывание своих убытков за счет народа – все это было и раньше, но за год, что прошел с момента взятия Крыма, в деятельности ООО «Кремль» произошли серьезные изменения.
Ни один из находящихся в строю тяжелых крейсеров не в состоянии противостоять меткому залпу орудий “Дойчланд”. Важнейшие узлы кораблей этого класса не защищены броней, и действие 280-мм фугасного снаряда будет разрушительным. Конечно, крейсера могут ответить огнем своих 203-мм орудий, но у германского корабля самые уязвимые пункты бронированы достаточно надежно, во всяком случае он может выдержать гораздо больше попаданий, чем его “тонкокожие" противники. Без преувеличений можно сказать, что создание “Дойчланд" и однотипных кораблей полностью меняет привычную стратегию и тактику войны на море, равно как и многие взгляды на кораблестроение.
Что позволило экономике СССР, несмотря на громадные потери в первые годы Великой Отечественной войны, выдержать противостояние с экономикой гитлеровской Германии, на которую, к тому же, работала вся Европа? В чем была причина такого невероятного запаса прочности Советского Союза? В тайне могучего советского проекта, считает автор этой книги — Николай Иванович Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985–1990 гг. Успешные проекты, по мнению Рыжкова, не могут безвозвратно кануть в Лету. Чем ближе столетие Великой Октябрьской социалистической революции, тем больше вероятности, что советский проект, или Проект 2017, снова может стать актуальным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нет, это вовсе не кулинарная книга, как многие могут подумать. Зато из нее можно узнать, например, о том, как Европа чтит память человека, придумавшего самую популярную на Руси закуску, или о том, как король Наварры Карл Злой умер в прямом смысле от водки, однако же так и не узнав ее вкуса. А еще – в чем отличие студня от холодца, а холодца от заливного, и с чего это вдруг индейка родом из Америки стала по всему миру зваться «турецкой птицей», и где родина яблок, и почему осетровых на Руси называли «красной рыбой», и что означает быть с кем-то «в одной каше», и кто в Древнем Египте ел хлеб с миндалем, и почему монахамфранцисканцам запрещали употреблять шоколад, и что говорят законы царя Хаммурапи о ценах на пиво, и почему парное мясо – не самое лучшее, и как сварить яйцо с помощью пращи… Журналист Фаина Османова и писатель Дмитрий Стахов написали отличную книгу, нашпигованную множеством фактов, – книгу, в которой и любители вкусно поесть, и сторонники любых диет найдут для себя немало интересного.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.