Русские и японцы на Сахалине - [13]

Шрифт
Интервал

. У меня естьшкура чернаго медвѣдя, убитаго въ Хукуй-Катанѣ: она имѣетъ длины отъ шеи до хвоста 11 четв., т.-е. 1 с. безъ четв.; придя къ мѣсту, гдѣ вытащена была шлюпка, я засталъ готовый чай. Назначивъ казаковъ Березкина и Монакова идти къ м. Анивѣ, чтобы разузнать о видѣнныхъ судахъ, и отправилъ ихъ съ провіантомъ на недѣлю, а съ остальными 3-мя гребцами отвалили отъ берега. Вѣтеръ былъ попутный, потому мы тотчасъ же поставили парусъ. Проходя не болѣе какъ въ полуверстѣ отъ берега, гдѣ находится оз. Отосамъ, мы увидѣли въ саженяхъ 20-и отъ насъ, между берегомъ и шлюпкой, фонтанъ, пущенный китомъ. Скоро показалось туловище, а потомъ хвостъ чудовища. Не прошло получаса, какъ матросъ на рулѣ замѣтилъ, что-то лежитъ поверхъ воды передъ носомъ шлюпки. Мы приняли сначала это за плавающее дерево, но приблизясь саженей на 5 къ нему, я увидѣлъ, что не можетъ быть такое толстое дерево и тотчасъ велѣлъ взять лѣво руля, чтобы отойти; едва мы отвернули, какъ вода съ шумомъ и брызгами раздалась и хвостъ ныряющаго кита поднялся во всю величину свою. Мы чуть-чуть не натолкнулись на спящаго кита. Судя по хвосту онъ былъ изъ маленькихъ китовъ, т.-е. сажени четыре длины. Киты бываютъ въ 12 и даже 13 саженъ. Ужасное множество сивучей постоянно окружало насъ. Сивучи, выныряя изъ воды, вытягиваютъ къ верху голову и такъ держатся совершенно вертикально, выказывая болѣе аршина изъ своего туловища. Они имѣютъ около одной сажени длины. Ревъ ихъ похожъ на бычачій. Говорятъ, что ихъ опасно стрѣлять лежащихъ на берегу потому, что раненые они съ яростью бросаются на стрѣлка и чрезвычайно быстро бѣгутъ опираясь на свои лапы и хвостъ. Подъѣзжая къ посту, я увидѣлъ, что пришли двѣ японскія джонки, находившіяся въ Тіатонари, за японцами. Ихъ пріѣхало всего около 20-ти человѣкъ.

26-го апрѣля. — О судахъ нѣтъ никакого извѣстія. Сегодня я смотрѣлъ на рыбную ловлю японцевъ, и теперь не удивляюсь, что они нуждаются въ аинахъ. Способъ вытаскиванія невода такъ дуренъ, что дѣйствительно необходимо не менѣе 70-ти ч. на неводъ. У нихъ нѣтъ тоней, какія дѣлаютъ у насъ, гдѣ 10 рыбаковъ легко повертываютъ канатъ. У нихъ тянутъ канатъ рабочіе отъ начала до конца руками. Одинъ конецъ впрочемъ наворочивали на вертящуюся тумбу, но она такъ тонка и канатъ дѣлаетъ столь малый оборотъ, что эта работа еще медленнѣе, чѣмъ просто руками тянуть. Необычайно количество рыбы, дешевизна найма аиновъ, или лучше сказать малость подачки, отпускаемой имъ.

27-го апрѣля. — Сегодня ночью пришли аины сел. Найпучи на работу къ японцамъ. Одинъ изъ нихъ, узнавъ въ часовомъ у южной казармы казака Дьячкова, подошелъ къ нему и сказалъ; чтобы онъ вошелъ съ нимъ въ казарму. Дьячковъ вызвалъ смѣну пошелъ съ аиномъ. Тотъ ему далъ травъ, сказавъ, чтобы онъ не говорилъ японцамъ, потому что тогда они убьютъ его. Дьячковъ ему старался объяснить, что хотя русскіе дружно живутъ съ японцами, но это не значитъ, чтобы они позволили японцамъ убить аина за то, что онъ служилъ имъ. Аинъ отвѣтилъ на это, что если русскіе посылаютъ аиновъ на работу къ японцамъ, то значитъ они оставляютъ ихъ беззащитными подъ начальствомъ японцевъ [16]; сказавъ это, онъ попросилъ за траву табаку, и потихоньку ушелъ къ аинскимъ юртамъ. Вотъ отвѣтъ всѣхъ аиновъ на наши убѣжденія, чтобы они не боялись янонцевъ. Они не вѣрятъ и совершенно справедливо; я вмѣстѣ съ ними не могу понять возможности, чтобы русскіе и японцы вмѣстѣ жили въ Анивѣ, и при этомъ чтобы аины оставались въ прежнемъ отношеніи къ японцамъ, т.-е. въ рабствѣ. Это вещь невозможная; слѣд. или японцы должны признать Кусунъ-Катанъ (Анива) русскою землею, и на этомъ основаніи измѣнивъ законъ свой придти на русскую землю промышлять рыбою, уговариваясь съ аинами насчетъ найма къ нимъ въ работники по вольной съ обѣихъ сторонъ цѣнѣ; или русскіе должны перейти жить изъ Кусунъ-Катана въ другое мѣсто, предоставя аинамъ оставаться работниками у японцевъ или перейти къ русскимъ поселеніямъ для занятія пушными промыслами. Въ положеніи же, въ которомъ мы теперь находимся, оставаться далѣе нынѣшняго лѣта нельзя. Я уже выше сказалъ, что аины дальнихъ селеній до сихъ поръ нейдутъ въ японцамъ на работу, отговариваясь тѣмъ, что они не могутъ вѣрить тому, японцы съ русскими будутъ мирно жить въ Кусунъ-Катанѣ. Чтобы собрать ихъ, слѣдуетъ послать партію русскихъ. Во-первыхъ, теперь это невозможно, потому что вся команда больна цингою; а во-вторыхъ, странно, если мы не только будемъ оказывать послабленіе японцамъ, оставляя аиновъ въ ихъ волѣ, но еще будемъ силою собирать ихъ для отдачи въ рабство къ ненавистнымъ для нихъ господамъ. Поэтому не слѣдовало, — рѣшившись разъ занять Аниву и встать въ главное японское селеніе, употреблять увертливыхъ приказаній, — стараться сдружиться съ японцами и аинами и отнюдь не тревожить первыхъ въ ихъ рыбныхъ промыслахъ, не дозволяя только имъ привозить войска и пушки. Это возможно только тогда, мы встали бы сѣвернѣе японскихъ заселеній. Объявивъ тогда японцамъ, чтобы они не привозили войска и пушекъ и доставили аинамъ свободно наниматься служить кому они хотятъ, мы могли бы разсчитывать на то, что хотя японцы вслѣдствіе этого и лишились бы въ большой части аинскихъ работниковъ, но однако, дорожа своими промыслами и не имѣя надъ головами русскихъ строеній, они пріѣзжали бы на Сахалинъ и не строили бы крѣпостей, лишь бы только не прогнали ихъ.


Еще от автора Николай Васильевич Буссе
Остров Сахалин и экспедиция 1852 года

Буссе Николай Васильевич — генерал-майор, военный губернатор Амурской области; род. в 1828 г., ум. 28 августа 1866 г. Окончив курс учения в пажеском корпусе, Буссе поступил на военную службу в Семеновский полк и проводил, как он говорит, «молодость в кругу добрых родных». Жажда широкой деятельности побудила Буссе в начале 50-х годов перейти на службу под начальство гр. Муравьева-Амурского, генерал-губернатора Восточной Сибири, приехавшего на время в Петербург. Через 4 месяца Буссе уже был на Дальнем Востоке чиновником особых поручений гр.


Рекомендуем почитать
Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.