Русские и американцы. Про них и про нас, таких разных - [4]

И уж, конечно, большое горе постигнет ту часть населения, которая компенсировала все те же фрустрации мечтой об Эдемском саде, чертами которого наделила Америку. С ее потерей исчезает эталон, с высоты которого можно было клясть власть за отсутствие демократии и общее разложение страны. Останется, конечно, Европа. Но как же она мелка и незначительна в сравнении с Великой Америкой!

Но самый невосполнимый урон, тут уж и спорить нечего, понесет сама власть. Десятилетиями трудом тысяч и тысяч специалистов создавался образ врага, который исправно помогал в минуты нужды и самых больших провалов. Он сплачивал людей и ясно давал понять, кто виноват в их плохой жизни, да и просто отвлекал народ от мыслей об этой жизни. Его именем велась борьба с инакомыслием. И вот ничего этого нет. Сегодня мы вроде бы пока еще надеемся как-то улучшить отношения, но ведь завтра неровен час этот образ снова может понадобиться. Останется, конечно, все та же Европа, но ведь опять-таки мелковата для такого большого дела. В общем, беда!

Как же могло случиться, что большая часть населения огромной, образованной страны подпала под магию другого государства? Как случилось, что Америка заняла в нашем сознании болезненно гипертрофированное пространство?

Эта история начиналась с дружбы (насколько к политике применимо это чувство). В разгар войны восставших колоний против Британской короны Екатерина II не только отказала английскому королю в военной помощи, но и отправила к берегам Нового Света эскадру, чтобы вместе с кораблями Швеции и Дании сорвать устроенную англичанами блокаду коммерческих судов, направлявшихся в порты мятежных колоний. То была значимая помощь американцам в их борьбе. Похоже, что, вопреки монаршей солидарности, Екатерина II испытывала симпатию к восставшим американским колонистам (и очевидную антипатию к вечному российскому антагонисту – Англии). Ее отношение к США проявлялось и в большой политике, и в делах не столь масштабных. Характерная деталь: в 1789 году Российская академия наук избрала своим членом первого американца – Бенджамина Франклина, ученого и выдающегося государственного деятеля, одного из «отцов-основателей». Рекомендовала Франклина Екатерина II.

Но и американцы не оставались в долгу. Специалисты из США сыграли важную роль в сооружении железной дороги из Петербурга в Москву, в проведении первых линий телеграфа, перевооружении российской армии. Во время Крымской войны Соединенные Штаты были единственной крупной державой, поддержавшей Россию. Американские врачи-добровольцы работали на полях сражений, спасая жизни русским солдатам[1].

Не прошло и десяти лет, как Россия оказалась единственной мировой державой, поддержавшей федеральное правительство во главе с Линкольном, то есть северян в Гражданской войне против сепаратистов южных штатов. Примечателен ответ министра иностранных дел князя Александра Горчакова на просьбу Линкольна о помощи:

Ваша страна еще только появилась на свет, когда русские стояли у вашего изголовья, как ангелы-хранители, во время первого президента Вашингтона. Нам не нужны Северные или Южные штаты – нас устроят только Соединенные Штаты Америки.

Тогда же с целью воспрепятствовать возможному вмешательству англичан на стороне мятежного Юга в Сан-Франциско и Нью-Йорк прибыли две русские эскадры. Глядя на то, что происходит в наших отношениях сегодня, трудно поверить, что когда-то мы были союзниками, что американцы в честь русских моряков устраивали парады. Что Марк Твен в своем приветственном обращении к российскому императору писал такие слова:

Америка многим обязана России, она состоит должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годину ее испытаний. С упованием молим Бога, чтобы эта дружба продолжалась и на будущие времена.

Увы, Бог не услышал эти молитвы. Первые трения между нашими странами были вызваны усилившимися гонениями на евреев в России при Александре III, а затем и Николае II. Америка вступилась за гонимых. За этим последовали экономические санкции и контрсанкции, ну и, как водится, Россия в этой истории пострадала куда больше Америки, к тому времени уже хорошо развитой страны. Евреям же в России пришлось туже прежнего. Эта история наложилась на соперничество наших стран в Маньчжурии и Корее, тогда американцы сорвали российские планы образования новой губернии – Желтороссии. И предсказуемо выступили в русско-японской войне на стороне Японии.

Но все равно перекочевавший из Старого Света в Россию еще во времена Пушкина, а может, и еще ранее романтизированный образ Америки как страны, где сбываются самые большие надежды, как прибежища гонимым и обездоленным, продолжал жить. В конце XIX – начале XX века Америка и в самом деле стала островом спасения для многих жителей Российской империи. Там завершили свой исход из России более 1,5 миллиона спасавшихся от погромов евреев, а с ними еще немалое число преследуемых властями религиозных сектантов. Там же нашли убежище и русские политэмигранты-социалисты.

Параллельно положительному образу Америки жило также и представление о ней как о стране больших технических достижений, лидере прогресса. В 1930-е годы, в период советской индустриализации, именно из США к нам поступали большие объемы производственного оборудования, вплоть до целых заводов. Созданию этого же образа поспособствовали и советские писатели, восхищенные ее техническим прогрессом. В их числе Маяковский и, конечно же, Ильф и Петров. Впрочем, они же в духе горьковского «Города Желтого дьявола» и порицали Америку за бездуховность, механистичность, меркантильность, консюмеризм. Правда, у Горького к этой стране был еще и личный счет.