Русские банды Нью-Йорка - [20]

— Мимо, — говорил Брикс, — пуля ушла выше головы. Мимо, рядом с ухом. Эта — в грудь, но я же просил между глаз, братишка.

Когда-то Энди и сам учился примерно так же. Его наставниками были стрелки знаменитого скотовода Остина Крейна, который принял парня на работу.

Правда, то, чем ему приходилось заниматься, трудно было назвать работой. Это была война.

Наемные стрелки должны были защищать своего хозяина в его спорах с соседями. Просторные земли к западу от Миссури еще не были поделены между собственниками. А собственником считался любой, кто мог заявить о своем праве на эту землю. Заявить, доказать и отстоять это право — не в суде, а в чистом поле, с оружием в руках. Герои-одиночки не могли продержаться здесь дольше месяца, и земли им доставалось немного — три шага в длину, два в ширину. И шесть футов в глубину.

Любой, кто хотел захватить кусок пожирнее, обзаводился своей армией. Мясные бароны объединялись в союзы, которые иногда распадались, а порой разрастались в целые федерации. Наемникам было все равно, кому служить, лишь бы платили исправно. И все равно, в кого стрелять. Лишь бы выстрелить первым.

Семь лет Энди Брикс объезжал границы пастбищ, отбиваясь, то от индейцев, то от соседей. Бесчисленные стада паслись в прерии, и далеко не каждый бычок имел тавро. А если и имел, то его было несложно переклеймить. Тысячи голов скота по нескольку раз меняли своих владельцев. Как только обнаруживалась пропажа, стрелки отправлялись на поиски. Иногда они возвращались, ведя вместе с пропавшими коровами еще сотню-другую. Иногда не возвращались вовсе. Все зависело от удачи. И от умения стрелять, читать следы и выживать в прерии.

— Я научу тебя всему, — говорил Энди. — Но для начала ты должен освоить наш язык. Там, на Западе, чужака быстро распознают по говору. Ну-ка прицелься в меня и скажи: «Друг, положи оружие на землю».

Кирилл выхватил револьвер и прорычал:

— Оружие на землю!

— Не так, — поморщился Энди Брикс. — Ты хочешь меня напугать своим криком? Разве я похож на городскую девчонку? Если ты навел на человека ствол и целишь ему между глаз — он и так понимает, что пора молиться. Незачем унижать его грубостью. Конечно, нам придется иметь дело с отъявленными подонками, но ведь и они ценят вежливое обращение. Да, ценят, причем не меньше, чем банковские служащие.

Даже целясь в директора банка, не надо хамить ему. Он и так обделается, заглянув в дуло твоего кольта. Ты должен не пугать человека, а просто показать, что ему выгоднее подчиниться, чем дергаться. А от лишнего страха многие дергаются. Особенно молодые охранники. С полицейскими проще. Они спокойно поднимают лапки и смотрят, как ты уносишь деньги, которые им положено охранять. Полицейские знают: им все равно заплатят жалованье, особенно если они организуют за тобой погоню. Вот представь, что я — полисмен, огромный детина в мундире и с блестящей звездой на пузе…

— Я не собираюсь стрелять в полицейских.

— Никто и не просит, чтоб ты стрелял. Просто наведи ствол и попроси положить оружие.

Это уже было похоже на занятия в любительском театре. Кирилл пытался сыграть роль злодея, а Энди все время одергивал его и добивался единственно верной интонации.

— Ну что ты корчишь из себя какого-то психа! У тебя такое благородное лицо, и все повадки мальчика из приличной семьи. Вот и оставайся таким мальчиком. Пойми, твой противник просто остолбенеет от неожиданности, когда эдакий ангелочек сунет ему под нос пушку сорок пятого калибра!

— Это двадцать второй, — напомнил Кирилл.

— Ничего, будет у тебя и настоящий ствол.

— Знаешь, раньше я немного иначе представлял себе, чем занимаются ковбои.

— Ну, зимой у ковбоев бывает много свободного времени, — ухмыльнулся Брикс. — Некоторые проводят его в городах. Некоторые при этом проигрываются в карты. Приходится искать деньги. Разными способами. Но ты мне зубы-то не заговаривай. Ну-ка, попробуй теперь повторить всё с двумя пушками…

А поезд все мчал куда-то. На большой станции вагон отцепили, и им пришлось целый день болтаться между путями. Это был Мемфис. Оттуда они доехали до Литл-Рока, а там пересели в такой же скотский эшелон и добрались до Сиско. Все эти города были хорошо знакомы Энди, и он рассказывал об их достопримечательностях, поглядеть на которые Кирилл сможет на обратном пути. А пока приходилось перебегать от состава к составу, выбирая тот, который скоро отправится порожняком дальше на запад, за скотом.

Пейзаж за стенами вагона заметно изменился. Теперь эшелон мчался по бескрайним степям с высокой травой и редкими прозрачными рощицами низкорослых акаций. То и дело на склонах пологих холмов пестрели стада коров. Иногда проплывала ажурная башенка ветряка. Как-то у реки мелькнули остроконечные палатки, и Энди показал на них пальцем:

— Индейцы…

Однажды ночью Кирилл проснулся, когда вагон слишком долго стоял посреди непонятной тишины. Сквозь широкие щели он увидел ночное небо в таких крупных лохматых звездах, что они не помещались в щелях целиком. Такие звезды раньше он видел только у себя дома, на ночном берегу.

— Приехали, — сказал Энди Брикс.

7. Техас

Они выбрались из вагона, который стоял посреди бесконечности. За горизонт уходила нитка рельсов. Слева и справа размеренно дышала ночная степь. Вагон стоял в тупике у покатой дощатой платформы, с которой на него будут грузить скот. Пока животных не было видно. Как, впрочем, и людей. Но это не огорчило Энди и Кирилла. Взвалив свои мешки за спину, они дружно зашагали по еле заметной дорожке в высокой траве.