Русская жизнь-цитаты-Июнь-2017 - [31]

Найдите контакты правозащитных организаций, они помогут с выбором адвоката.

Обращайтесь к уполномоченным по правам ребенка, если речь идет о несовершеннолетнем.

Сообщайте о происходящем в СМИ, которым доверяете.

http://spektr.press/znanie-o-tom-chto-tebya-ne-sdali-lyudmila-petranovskaya-o-proteste-podrostkov-i-vybore-vzroslyh/

Дмитрий Орешкин:”Власть потихонечку начинает вызывать презрение. А дальше как у Блока: «Презренье созревает гневом, а зрелость гнева есть мятеж».

чем хуже будут обстоять дела в России, тем чаще люди будут думать об альтернативе. И если раньше было «Если не Путин, то кот», то теперь кот — это Навальный.

В глазах общественного мнения Навальный показал, что он круче всех этих Мироновых и Явлинских без цвета, запаха и объема. А статус «крутой пацан» в российской политической реальности высоко ценится. Путин — крутой пацан. А Навальный, может, даже еще и круче: ему не дают проводить митинг, а он проводит, не дают участвовать в выборах, а он делает избирательную кампанию, от него требуют убрать фильм про Димона, а он не убирает.

Навальный — бешено талантливый, умный, смелый, мужественный, красивый, но очень опасный политик. Он уже отчетливо показал, что он авторитарист. Путин выстроил такую модель реальности, где сценарием не предусмотрено изменение структуры. Предусмотрена только замена плохого царя на хорошего. По мере того как Путин будет делаться плохим царем — а это будет происходить медленно, не торопясь, просто потому что денег меньше, а цены все выше, — люди будут выстраивать себе образ Навального как альтернативы, рыцаря на белом коне. Примерно так же в 1991 году люди создали себе образ Ельцина, который придет и все разрулит.

Это опасно, потому что если Навальный начнет разруливать, нет никаких гарантий, что он не окажется покруче Путина. Моя персональная претензия к Путину состоит в том, что он не совершенствует институты: независимые суды, независимые или зависимые от разных источников СМИ, честные выборы — все это для него ерунда. В таких условиях выбор нации заключается между плохим Горбачевым и хорошим Ельциным, потом плохим Ельциным и хорошим Путиным, потом плохим Путиным и хорошим Навальным и, наконец, плохим Навальным и еще каким-нибудь очередным сверхчеловеком.

Я не фанат Навального, но вынужден констатировать, что он — замечательный политический игрок, блистательный популист, который действительно занимается политической борьбой и ставит на это все — и свою семью, и личную безопасность. Так что Навальный безусловно вчера выиграл. А вот выиграла ли Россия — я не уверен.

Ощущение тотального ужаса, которое люди во власти принимали за уважение, проходит. Власть потихонечку начинает вызывать презрение. А дальше как у Блока: «Презренье созревает гневом, а зрелость гнева есть мятеж».

При этом я не вижу никаких скоротечных предпосылок к крушению «кровавого режима», о котором сейчас рассказывают, например, Пионтковский, Илларионов и другие замечательные люди. У властей еще есть большие ресурсы, которые можно эксплуатировать несколько лет. Пиетет к власти падает, но вряд ли можно говорить о революции. Процесс будет длительным и неприятным, а финал — быстрым и непредсказуемым. И это самое печальное. Если Навальный, при всем моем уважении к нему, все-таки придет к власти, не думаю, что он будет лучше Путина

https://snob.ru/selected/entry/125730

Андрей Колесников:«Мы жили тогда манией преследования и величия», — сказал о времени позднего Сталина Давид Самойлов. Российская история наматывает круги и, кажется, готова повторяться бесконечно: мы снова самые сильные, но только потому, что осознаем свою слабость. У слабости должны быть причины. Значит, наши последние силы подрывает кто-то за пределами наших границ, в том числе используя внутреннюю «пятую колонну».

После очень короткой паузы — прохождения пика антизападной истерии, полного подавления гражданского общества репрессивным законодательством, и прежде всего законом об иностранных агентах, исчезновения с первых полос г-жи Яровой — безумие вернулось. Причем со всеми своими атрибутами, включая риторику, отсылающую к концу 1940-х. И это явно консолидированная позиция власти, если глава Совета Федерации Валентина Матвиенко, еще недавно призывавшая как-то ответить на вопросы протестного движения по поводу коррупции, начала рассуждать об «усилении незаконной протестной активности, подготовленной как оппозиционными силами, так и зарубежными центрами». Генпрокурору Чайке снова грезится — нет ничего банальнее и глупее — рука Госдепа, который, вообще говоря, в нынешнем своем состоянии (незаполненные вакансии, административный бардак, несформулированная линия внешней политики) едва ли способен питать кого-либо не только долларами, но и кондитерскими изделиями.

Им всем, «элитам», уже мало более 30 репрессивных законов, принятых, начиная с июня 2012 года. Нужно «расширить перечень оснований для признания организации нежелательной», следует «запретить реализацию программ НКО, противоречащих интересам государства». Необходима «суверенная экспертиза» — проверка законопроектов на соответствие «невмешательству во внутренние дела РФ». Мало кого волнует то обстоятельство, что на фетиш и болезненную озабоченность нынешнего политического режима — «суверенитет», — не покушается вообще никто. «Суверенитет» нашего начальства — это такой Неуловимый Джо из анекдота. Он неуловимый потому, что никому не нужен. Однако выясняется, что именно нужно Западу: согласно открытию, сделанному главой Службы внешней разведки, а в недавнем прошлом спикером Госдумы Сергеем Нарышкиным, США и их партнеры хотят получить «неограниченный доступ к нашим природным ресурсам»! Но, позвольте, как тогда быть с мистером Тиллерсоном, который возглавляет Госдеп и в то же время отнюдь не секретным указом награжден орденом Дружбы за работу с нашими же природными ресурсами и их главным хранителем Игорем Ивановичем Сечиным?