Русская живопись первой половины XIX века. Романтизм, академизм и бидермайер [статья] - [3]
Камерные портреты того времени отмечены печатью рефлексии. Таковы портреты Н.В. Кукольника (1836) с его болезненной, поэтической экзальтированностью; А.Н. Струговщикова (1840) с его тонким умом и ироничным отношением к жизни. В портрете И.А. Крылова (1839) натурализм передачи характерных особенностей внешности старого баснописца сочетается с подлинным психологизмом образа, несущего в себе свет доброты и силу разума.
Одним из лучших петербургских портретов Брюллова является автопортрет 1848 г. Нервный и быстрый ритм мазка, «горячий» охристый колорит, тревожное и болезненное выражение лица выдают постоянное творческое возбуждение художника, вся жизнь которого — в борьбе с официальными препонами, с неудовлетворяющей действительностью, наконец, с тяжелой болезнью. Это образ огромной эмоциональной силы.
Драматическое мироощущение Брюллова-романтика нашло свое воплощение в большом историческом полотне «Последний день Помпеи» (1830–1833). Значительную часть жизни художник провел в Италии, поэтому ее история так волновала его. Благодаря романтизму содержанием исторической картины стал не подвиг одинокого героя, но судьба массы людей; художнику интересна не дидактика, но сама история, а еще более — исторические ассоциации с современностью. Запечатлев страшный природный катаклизм — извержение Везувия в 79 г. н. э., превратившее город Помпеи в пепел и предвосхитившее скорый конец античной цивилизации, Брюллов с горечью напоминал современникам о трагических противоречиях окружающей действительности (недаром среди мятущихся в развалинах жителей обреченного города художник изобразил и самого себя).
В то же время полотно Брюллова соответствует всем требованиям академической живописи.
Академизм
Начало академизма связано с возникновением в XVI–XVIII вв. в Европе первых художественных академий, ставивших своей задачей закрепление выдающихся достижений искусства античности и итальянского Высокого Возрождения, развитие на их опыте системы художественного образования. В 1757 г. Академия трех знатнейших художеств возникла и в Петербурге.
Система обучения в академиях была строго регламентирована; деятельность их была направлена на создание и утверждение так называемого большого стиля официального придворного искусства. Художественный метод академистов строился на отборе отдельных, наиболее выигрышных качеств подлинного классического искусства и произвольном соединении их в новом художественном образе.
Великий итальянский скульптор Л. Бернини так описал творчество художника-академиста: «…из манеры десяти или двенадцати величайших художников он создал свою, как будто, проходя через кухню, где каждая из них находилась в отдельном горшке, он положил по одной ложке ото всех в свой, который держал под рукой».
Однако академизм — это не только консервативное мышление и подражательность формы. Это прежде всего вечная, классическая традиция, которую каждый художник впитывает и реализует в своем творчестве в меру своего таланта и глубины мышления. Чертами академизма омечено творчество великих русских художников — К.П. Брюллова и А.И. Иванова.
«Одно из ярких явлений XIX века»
В картине Брюллова «Последний день Помпеи» представлено огромное разнообразие человеческих характеров, раскрытых с помощью языка жестов и поз. При всей своей театральности трагическая патетика их очень натуральна. Лейтмотив полотна — проявление в экстремальной ситуации лучших свойств человеческой натуры: спасая друг друга, герои Брюллова по-христиански смертью побеждают смерть.
Брюллов — непревзойденный мастер моделировки объема: с помощью светотени ему удается достичь иллюзии полной трехмерности. По-академически сохраняя кулисное построение композиции и основную «трехцветку» планов (первый, черный, — земля, второй, зеленый, — растительность, третий, голубой, — небо), Брюллов сумел добиться удивительной выразительности колорита, полыхающего трагически красным; умирающего в коричнево-зеленых тенях. А полутона второго плана — светло-голубой, бледно-зеленый, золотисто-желтый — дарят призрачную надежду. Интенсивность цвета и света сообщает дополнительную динамику и без того стремительно развивающемуся действию.
Картина Брюллова по праву была названа «одним из ярких явлений XIX века».
К.П. Брюллов и А.А. Иванов — это, по сути, мастера одной картины.
Александр Иванов
Для Александра Андреевича Иванова (1806–1858) делом всей жизни стало его великое произведение «Явление Христа народу» (1837–1857). Как и Брюллов, Иванов много лет провел в Италии, изучая античное искусство. Лейтмотивом творчества художника навсегда стала мечта об идеально прекрасном человеке, воспетом мастерами античности и Возрождения.
Содержание картины, четко читаемое в ее композиции, глобально. Группа апостолов, возглавляемая Иоанном Крестителем, противопоставлена толпе, руководимой фарисеями, а между ними — вереница людей, застигнутых появлением Спасителя врасплох, как бы на рубеже духовного выбора между язычеством и христианством, то есть представлен важнейший переходный момент в истории человечества, когда в качестве движущей силы исторического прогресса выступает нравственное самосовершенствование людей.
Традиционно и вполне обоснованно считается, что лучшие достижения итальянской ренессансной скульптуры связаны с «благородными» материалами – камнем и бронзой. Между тем, среди любимых, распространенных и, что особенно важно, – характерных для Италии скульптурных материалов, начиная с античного периода, была глина. О замечательных памятниках «золотого века» глины XV столетия увлекательно рассказывает автор этой книги, кандидат искусствоведения.Для всех, кто интересуется эпохой Возрождения и итальянским искусством.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Первая книга художницы Натальи Александровны Касаткиной (1932–2012), которая находилась – благодаря семье, в которой родилась, обаянию личности, профессионализму – всегда в «нужном месте», в творческом котле. (Круг её общения – Анатолий Зверев, Игорь Шелковский, Владимир Слепян, Юрий Злотников, Эдуард Штейнберг, Леонид Енгибаров, Ирина Ватагина…) Так в 1956 г. она оказалась на встрече с Давидом Бурлюком в гостинице «Москва» (вместе с И. Шелковским и В. Слепяном). После участия в 1957 г. в молодёжной выставке попала на первую полосу культового французского еженедельника Les Lettres Francaises – её работа была среди тех, которые понравились Луи Арагону.
Книга представляет собой сборник статей, эссе и размышлений, посвященных Ингмару Бергману, столетие со дня рождения которого мир отмечал в 2018 году. В основу сборника положены материалы тринадцатого номера журнала «Сеанс» «Память о смысле» (авторы концепции – Любовь Аркус, Андрей Плахов), увидевшего свет летом 1996-го. Авторы того издания ставили перед собой утопическую задачу – не просто увидеть Бергмана и созданный им художественный мир как целостный феномен, но и распознать его истоки, а также дать ощутить то влияние, которое Бергман оказывает на мир и искусство.
Книга известного арт-критика и куратора Виктора Мизиано представляет собой первую на русском языке попытку теоретического описания кураторской практики. Появление последней в конце 1960-х – начале 1970-х годов автор связывает с переходом от индустриального к постиндустриальному (нематериальному) производству. Деятельность куратора рассматривается в книге в контексте системы искусства, а также через отношение глобальных и локальных художественных процессов. Автор исследует внутреннюю природу кураторства, присущие ему язык и этику.
Книга И. Аронова посвящена до сих пор малоизученному раннему периоду жизни творчества Василия Кандинского (1866–1944). В течение этого периода, верхней границей которого является 1907 г., художник, переработав многие явления русской и западноевропейской культур, сформировал собственный мифотворческий символизм. Жажда духовного привела его к великому перевороту в искусстве – созданию абстрактной живописи. Опираясь на многие архивные материалы, частью еще не опубликованные, и на комплексное изучение историко-культурных и социальных реалий того времени, автор ставит своей целью приблизиться, насколько возможно избегая субъективного или тенденциозного толкования, к пониманию скрытых смыслов образов мастера.Игорь Аронов, окончивший Петербургскую Академию художеств и защитивший докторскую диссертацию в Еврейском университете в Иерусалиме, преподает в Академии искусств Бецалель в Иерусалиме и в Тель-Авивском университете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.