Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава - [97]
Отдельные рядовые общинники из окрестных сельских поселений — ремесленники и промысловики, в чьих услугах особенно нуждалась военно-административная элита, — постепенно переселялись вместе со своими семьями поближе к стенам этих городищ, образуя зародыши будущих посадов. Вследствие притока населения извне разрушение родового принципа устройства городских общин протекало гораздо быстрее, чем в сельской округе. Жители восточнославянских «градов» первыми в полной мере ощутили значимость и необратимость происходящих перемен, когда, отбросив прежние племенные прозвища, нареклись кыянами, черниговцами, смольнянами и т. д.
Наряду с общинными городищами восточных славян в Русской земле существовали городища княжеские. К ним относились княжеские крепости и погосты. Те и другие находились в непосредственном ведении киевского князя, который содержал в этих городищах свою администрацию и дружинные гарнизоны.
Любеч. Реконструкция
Строительство княжеских крепостей в пограничных районах Русской земли началось на рубеже IX—X вв. и активно велось в течение всей первой половины X столетия. Из письменных источников известно название одного такого городища — днепровского Витичева (южнее Киева), который Константин Багрянородный называет «крепостью-пактиотом росов», то есть опорным пунктом русов, крепостью киевского князя; множество других, безымянных, открыты археологами в разных восточнославянских землях.
Все княжеские крепости построены в иной строительной традиции, нежели общинные городища, — свидетельство того, что их возводили по приказу центральной власти. Укрепления этих городищ были гораздо более мощными. Основой им служил плотно утрамбованный земляной вал, на вершине которого устраивалась платформа под стену. Стенное ограждение представляло собой как бы один длинный, опоясывающий весь город сруб, образованный двумя продольными рядами стен, скрепленных меж собой поперечными перегородками и покрытых деревянным накатником с толстым слоем глины наверху. Пустоты внутри сруба служили защитникам крепости жилыми помещениями в период осады, а также использовались как боевые камеры-«стрельницы» во время вражеских приступов; в них иногда находят человеческие кости и предметы вооружения. Наружные откосы срубов были глиняные, но с деревянной или каменной сердцевиной. На подступах к крепости создавали еще несколько дополнительных линий обороны.
Образцом таких сооружений может служить оборонительная полоса вокруг крепости в Ревне. Со стороны поля городище прикрывали четыре линии обороны, самая дальняя из которых отстояла от крепостных стен на добрых четыре сотни шагов; с других сторон, более защищенных природой, подход к стенам затрудняли один-два ряда искусственных препятствий. Гарнизон (до двухсот человек) постоянно находился внутри крепости. Жилища рядовых дружинников и их семей стояли возле стен. Это были двухъярусные срубы, нижняя часть которых предназначалась для хозяйственных целей, в том числе для занятий ремеслом. Посадник и другие члены княжеской администрации жили в наземных домах с подвалами — эти постройки возводились на территории крепости где придется, без всякого плана. Жители окрестных сельских поселений обязаны были снабжать защитников крепости всем необходимым.
Погостами первоначально назывались места гостьбы — торговли (в Польском Поморье подобные пункты носили название гостива). Самые древние из них возникли как общинные поселения, но очень скоро сюда стали приезжать «погостить» и княжеские сборщики дани с подвластных русам племен. В более глухих уголках Русской земли, где подобных общинных пунктов не существовало, княжеская власть создавала их сама. Подобно крепостям, погосты возводили в пограничной полосе, однако они могли и не иметь серьезных укреплений и постоянного населения. Самые удаленные из них были совсем небольшими и почти необжитыми крепостцами, вроде погоста Векшенга, стоявшего в начале XII в. на берегу одноименной реки, в 89 км восточнее Вологды (подобные пункты X в. археологически изучены мало). Это городище треугольной формы возвышалось на мысу. От плато его отделял прорытый ров, с двух других сторон его обрамляли овраги. Ограждение состояло из простого тына. Культурного слоя на самом городище почти нет[410]. Видимо, раз в году сюда приезжали на несколько дней сборщики дани. Другие погосты, наоборот, разрастались в крупные поселения, со своим хозяйством, включавшим внешнеторговую деятельность, и своими кладбищами. Таково, например, Гнездово, находившееся в земле смоленских кривичей, в 12 км западнее Смоленска. Основанное не позже середины IX в., оно спустя сто лет превратилось в многолюдное поселение (могильник Гнездова — почти пять тысяч курганных насыпей[411], разместившихся на площади в 37,5 га, — не имеет равных в средневековой Европе) и важный торговый центр на Балтийско-Волжском пути, о чем свидетельствуют более тысячи восточных монет, найденных в его культурных слоях.
Не исключено функционирование погостов и в качестве языческих святилищ или некоей сакральной территории — именно на эту функцию погостов указывает размещение на их месте в более позднее время церквей и кладбищ.
