Русская Япония - [119]
Рядом с Павловыми врос в землю надгробный памятник на могиле машиниста эскадренного броненосца «Петропавловск» Ефима Чеснова. Нужна была лопата, чтобы раскопать землю у его основания и прочитать дату смерти. Хорошо хоть, лежащий недалеко матрос фрегата «Владимир Мономах» Иван Сердиценко имеет достаточно сведений: скончался 6 мая 1885 г. в 22 года.
А вот еще одна примечательная могила. На этот раз чистокровного японца Hiroshi Kimura. «Как рано оборвалась его жизнь! Сколько он мог еще сделать для японской культуры и для японско-русского понимания, но и сделанное им не забудется никогда. Я с большой теплотой вспоминаю нашу с ним дружбу, совместную работу и совместную поездку по Японии. Юрий Васильев, Александр Солженицын». Остается загадкой, почему японец Кимура попал на Иностранное кладбише.
Почти в центре Иностранного кладбища, редом с братской могилой англичан, увидел скромный маленький памятник членам семьи Власьевских, погибшим в печально известном землетрясении 1 сентября 1923 г. Тогда в Йокогаме, по самым скромным подсчетам, стихия унесла жизни около 60 русских эмигрантов. Этот список опубликовала сан-францисская газета «Русская жизнь» в своем номере от 16 ноября того же года. Пока трудно сказать, кто и где был похоронен. Вряд ли русские беженцы брали с собой прах близких. Хотя все возможно. Поэтому склонил голову перед могилой казанского татарина Наритдина Занейдиновича Агафурова. В моем списке погибших была и его родственница София Исламовна, но ее могилу, увы, так и не смог обнаружить. Может быть, она исчезла уже во время бомбардировок Второй мировой войны.
С другой стороны от жертв землетрясения увидел скромный памятник на могиле матроса корвета «Гайдамак» Петра Степанова. После долгих усилий прочитал, что моряк утонул 5 июля 1976 г. Чуть ниже у стены находится прах матроса фрегата «Герцог Эдинбургский» Ивана Васильева, погибшего 9 октября 1882 г., и 25-летнего Василия Рудакова с фрегата «Князь Пожарский» (13 апреля 1881 г.). Еще ниже — Филипп Глапов. Едва видимая надпись сообщает о годах жизни матроса крейсера «Европа»: 15 июня 1857 г. — 4 июня 1881 г.
Рядом с моряками приметил могилу Николая Константиновича Шнеура, который скончался 15 марта 1936 г. В Первой мировой войне участвовал Константин Константинович Шнеур, полковник конной артиллерии, командированный в Месопотамию Генеральным штабом. Живя в Японии, он преподавал в Академии Генерального штаба Японии, был начальником токийского отдела Российского общевоинского союза и Сибирского подотдела Братства русской правды. Умер в Токио. Могила не обнаружена. Может, это все-таки один и тот же человек?
На этом кладбище появляются и новые могилы россиян. И не всегда тех, кто прожил здесь свою жизнь. Так, у самой дорожки увидел небольшую могилку трехлетней Ксении Долгих, которая скончалась в августе 2007 г. Говорят, ее привозили в Японию на лечение, которое, увы, оказалось безуспешным…
На Иностранном кладбище имеется и небольшой Еврейский участок. Самые старые из надгробий русских евреев датируются 1869 г. Что же касается самой японской еврейской общины, то она была основана гораздо позже 21 марта 1953 г. в Токио еврейскими торговцами из Харбина и Шанхая. Бывший председатель общины Эрни Саломон шутливо вспоминал: «Критерием для приема в общину было умение говорить по-русски, играть в покер и пить водку». Неудивительно, что вскоре после своего создания Центру пришлось пережить серию полицейских облав: в полиции считали, что евреи снова открыли нелегальное казино, которое незадолго до этого было закрыто по соседству. Основателем токийской еврейской общины был выходец из царской России Анатоль Понве. В 1940-х гг. он был в числе тех, кто опекал еврейских беженцев из Европы, а после войны, будучи первым председателем общины, он лично подписал гарантии для получения ссуды на приобретение земли под общинный центр. Помимо семьи Люри, о которой еще будет рассказано, заметил могилы рыбопромышленников из Николаевска-на-Амуре Рувима Иудовича Рубинштейна, умершего 25 марта 1925 г., и Абрама Моисеевича Надецкого (1870–1958). После трагических событий в Николаевске-на-Амуре в 1920 г. он потерял состояние, жил в Хакодате, затем в Токио.
После возвращения в Россию прочитал «Кладбищенские истории» Бориса Акунина и усмехнулся: известный литератор не нашел ничего интересного в русской истории Йокогамского кладбища. А ведь тайн в нем предостаточно… Если, читатель, занесет тебя каким-нибудь ветром в Японию, обязательно найди время и поклонись праху соотечественников на Иностранном кладбище в Йокогаме.
Однажды в поезде моим соседом оказался словоохотливый мужчина лет семидесяти:
— Откуда? О, из России?! Нравится здесь, а чем занимаетесь?
Собеседник оживился, узнав, что я копаюсь в русской истории Японии.
— Я об этом почти ничего не знаю, хотя и родился здесь, — сказал он. — Но о Русско-японской войне, конечно же, читал.
К сожалению, разговорчивый японец вскоре вышел. Объехав почти всю Японию, я обратил внимание на то, что ее жители предельно вежливы и доброжелательны к иностранцам. Частенько, не сумев разобраться с картой, я начинал спрашивать путь у прохожих, и они, как бы ни спешили, неизменно останавливались и пытались вникнуть в мои проблемы. Правда, случалось и так, что они отправляли меня совсем не в ту сторону, которая требовалась. Однажды, идя с японским коллегой, заметил, что реакция прохожих на его вопросы оказалась совсем другой: его попытки уточнить дорогу не заставили никого из соотечественников замедлить свой бег. В лучшем случае он получал отрицательный ответ: «Не знаю». Такое безразличие меня очень удивило, и на мой вопрос, почему мне всегда стараются помочь, а ему нет, ответил:
История Владивостока начинается в 1858 году с подписания Айгунского договора между Россией и Дайцинским государством (Китай). Инициатором этого договора был генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. В результате Россия получила приморскую территорию на Дальнем Востоке.В 1859 году Н.Н. Муравьёв-Амурский, обходя на корабле берега залива Петра Великого, обратил внимание на хорошо укрытую бухту. Генерал-губернатор предложил назвать её Золотым Рогом и приказал основать на берегах бухты военный пост с именем — Владивосток.К началу XX века крохотный военно-морской пост превратился в крупнейший порт и военно-морскую базу России на Дальнем Востоке.Об истории Владивостока, его достопримечательностях, памятниках культуры рассказывает очередная книга серии.
Владимир Клавдиевич Арсеньев родился 29 августа 1872 года в Петербурге в семье железнодорожного служащего Клавдия Федоровича Арсеньева. Когда пришла пора задуматься о будущем сына, родители решили отдать его учиться за свой счет в военное училище. 22 ноября 1891 года Владимира Арсеньева, успешно сдавшего экзамены, зачислили вольноопределяющимся в 145-й Новочеркасский полк с откомандированием в Петербургское пехотное юнкерское училище.Поначалу Арсеньева захватила новая обстановка и непривычные учебные дисциплины, он даже стал подумывать о том, чтобы посвятить себя военной службе.
Книга, которую вы держите в руках, — своеобразный путеводитель по местам, связанным с русской эмиграцией в Сан-Франциско. Автор описывает более чем 200-летнюю историю русского пребывания в этом городе. Рассказывает о жизни русских американцев в разные периоды истории. Как русские обустраивали Сан-Франциско? Что делали, чтобы не раствориться в американской жизни и сохранить русское слово? В основу положены факты, собранные автором в Калифорнии за последние 15 лет, а также материалы из архивов, в том числе домашних, и библиотек России, США и других стран.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Считается, что русские начали узнавать Париж с 1717 года, когда Петр I подписал верительные грамоты первого русского посла во Франции. И все же это знакомство состоялось гораздо раньше! Еще в 1054 году французский король Генрих I задумал жениться на «воплощении мудрости и красоты» — русской княжне Анне Ярославне, будущей королеве, которая оставила на века память о своей жизни во Франции. С тех пор русских всегда манил и манит Париж. В чем тайна его притяжения и очарования? Автор книги, известный писатель и путешественник Вадим Бурлак, открывает неизвестный мир русского Парижа и увлекает читателя невыдуманными «русскими историями», полными тайн, загадок и романтики.
Кто первым из россиян ступил на жаркую африканскую землю? Кем были эти люди и что заставило многих из них покинуть родные места и навсегда поселиться на африканском континенте? Для кого-то поездка в Африку была делом обычным: артисты выезжали на гастроли, художники — на этюды, археологи — в экспедицию. Но после революции 1917 года в Африку не ездили, а бежали. Большинство попавших туда россиян было изгнано не только из России, но и из Европы. О русских африканцах, или африканских россиянах, многие из которых в разное время заслужили уважение и известность в принявшей их стране, пойдет речь в этой книге.
По китайским меркам Харбин — город совсем молодой, ведь история его насчитывает чуть более ста лет. А связана она прежде всего с Россией. До сих пор здесь стоят храмы и жилые дома, здания школ, гимназий и больниц, построенные русскими архитекторами и инженерами на рубеже XIX–XX веков, до сих пор на улицах города можно услышать русскую речь…О жизни первых русских поселенцев, отстраивавших Китайско-Восточную железную дорогу и Харбин, о выдающихся русских эмигрантах, испивших горькую чашу лишений и невзгод, но сохранивших в сердце образ Родины, рассказывает книга известного историка Олега Гончаренко.
Существует мнение, что первые русские появились на Лазурном Берегу Франции «чуть раньше французов, но несколько позже римлян». Именно русские сделали ничем тогда не примечательную Ниццу «столицей» Французской Ривьеры, знаменитой на весь мир. Моде на все русское на Лазурном Берегу мы обязаны вдовствующей императрице Александре Федоровне, купившей здесь однажды поместье за нитку жемчуга.Русский дух до сих пор витает на знаменитой вилле «Казбек», на бульваре Александра III, в Православной церкви с двуглавыми орлами, куда по-прежнему спешат потомки эмигрантов, никогда не видевшие Россию, но говорящие на правильном русском языке.