Русская стилистика - 1 (Фонетика, Графика, Орфография, Пунктуация) - [45]

Я - раб моих таинственных,

Необычайных снов...

Но для речей единственных

Не знаю здешних слов

("Надпись на книге")

Уж третий день ни с кем не говорю ...

А мысли - жадные и злые

("Швея")

Неловкость, нерешительность, мучительные поиски слова:

- Последнейшая из просьб.

Прошу. - Никогда ни слова

О нас ... никому из... ну...

Последующих

М.И. Цветаева. Поэма конца

Это лишь некоторые - возможно, самые характерные функции многоточия. Оно соответствует паузе, остановке в речи и в этом смысле его можно назвать "натуралистическим" знаком. Иногда пауза бывает настолько длительной, что многоточие переходит в отточие. Говорящий как бы собирается с духом, а затем высказывает что-то важное:

Что ж из того, что отсель одна в нем

Ревность: женою урвать у тьмы.

Не суждено, чтобы равный - с равным...

Так разминовываемся - мы

М.И. Цветаева. Двое

Двоеточие используется не только для разъяснения, расшифровки сказанного ранее. В поэтической речи оно позволяет, сокращая текст, добиться смысловой и / или эмоциональной насыщенности:

Сад: ни шажка!

Сад: ни глазка!

Сад: ни смешка!

Сад: ни свистка!

Без ни-ушка

Мне сад пошли:

Без ни-д ушка!

Без ни-души!

М.И. Цветаева. Сад

Эллиптичность, достигаемая с помощью двоеточия, доводит текст до максимального лирического напряжения. Нет времени для лишних слов:

Я этого не хотел.

Не этого. (Молча: слушай!

Хотеть, это дело тел,

А мы друг для друга - души

Отныне ...)

М.И. Цветаева. Поэма конца

"Молча: слушай!" напоминает фрагмент драматического текста. Это расшифровывается так: я молча говорю (говорю про себя, говорю без слов): "Слушай!..". Здесь почти полностью нарушена пунктуация: нет кавычек, начало реплики дано со строчной буквы, наконец, во фразе "Хотеть, это дело тел" вместо тире стоит запятая, которая не связывает, а разделяет субъект и предикат (семантика разделения естественна в этой сцене прощания, разрыва). Кроме того, здесь вычитывается дополнительный смысл: у внутренней речи свои правила, своя пунктуация.

У Цветаевой могут подряд идти фрагменты, между которыми ставятся двоеточия - например:

"Елена: Ахиллес:

Разрозненная пара"

("Двое")

Двоеточия и разделяют, и одновременно связывают Елену и Ахиллеса (на то они и "разрозненная", но все-таки "пара").

Скобки и тире используются для введения в текст комментариев, уточнений, иногда чужого "голоса". В этом смысле скобки более универсальны, они употребляются в любом ФС, тогда как двойное тире для научного ФС не характерно. Можно сказать, что выделение с помощью тире более категорично, резко. И.-Северянин пишет об А.А. Блоке:

Дерзал - поэтно - видеть в зле добро.

Обособление слова "поэтно", которое само по себе являлось бы обстоятельством образа действия, превращает его в полупредикативное слово, которое может быть развернуто в предикативную единицу с семантикой причинности: "поскольку он был поэтом". Кроме того, эпитет "поэтно" северянинское новообразование: отделяя это слово от других, автор выделяет свое мнение, свою точку зрения. И.-Северянин как бы подчеркивает, что он сам, как поэт, понимает Блока, солидаризуется с ним: зло может идти на пользу человеческой душе, поскольку испытывает ее и укрепляет в добре.

Тире в поэзии М.И. Цветаевой - отдельная и весьма обширная тема. Об этом написано много, ограничимся только самыми характерными примерами. Тире бывает знаком квантования, разделения (в "Диалоге Гамлета с совестью": "Но я ее - любил??" - последнее слово в стихотворном тексте даже стоит на отдельной строке), противопоставления

(Квиты: вами я объедена,

Мною - живописаны.

Вас положат - на обеденный,

А меня - на письменный),

но также и объединения. Здесь уже цитировались слова Л.В. Зубовой о превращении дефиса в тире ("Око - ем!" и т. п.), но возможно и обратное:

От тебя у меня, шепот-тот-шип

Лира, лира, лебединый загиб!

Это и знак метаморфозы, трансформации:

Закачай меня, звездный челн!

Голова устала от волн!

Слишком долго причалить тщусь,

-Голова устала от чувств:

Гимнов-павров-героев-гидр.

- Голова устала от игр!

Положите меж трав и хвой,

Голова устала от войн ...

("Мореплаватель")

Образы плавно перетекают друг в друга, в конце концов превращаясь в итоговую метафору неистребимой многоглавой гидры (или, вернее, "гидр") агрессии, облеченной в латы крикливых шовинистических лозунгов и славословий.

С помощью дефиса слова могут склеиваться в неделимые конгломераты напр.: "(...) с формуляром офицер спрашивает фамилию-имя-отчество-год, место рождения" (А.И. Солженицын. Бодался теленок с дубом) - нечленимостью выделенного сочетания передается формальность данной процедуры и ее абсурдность, ненужность (офицер мог бы справиться по паспорту), в которых растворяются индивидуальные черты человека, превращаемого в абстрактный объект бюрократической манипуляции. (Своеобразной "мотивировкой" такого приема может быть аббревиатура ФИО, где тоже нет по отдельности компонентов человеческого имени - это такая же "бюрократическая абстракция".) Аналогичный пример из А.М. Горького: "Они (солдаты - А.Ф.) стеснились между двумя палисадниками, и один из них говорил негромко, быстро: