Русская сказка - [39]

— И ты решил выиграть?

— Люди же выигрывают, — он шумно высморкался в ладонь и жалобно посмотрел на меня: — Ваня, я хотел как лучше.

— А получилось, как всегда, — понимающе кивнул я. — Сволочь ты, Федя. Скилла, отведи дурня в самую дешевую таверну, сними комнату и пусть до моего возвращения даже носа из конуры не высовывает. Вот тебе монетка — это последнее, что у меня есть…

Целый день я проходил по лавкам менял и ростовщиков, пытаясь занять хоть какую-нибудь сумму, но в ответ получал только презрительные усмешки. В посольстве Руси мне тоже помочь ничем не могли — сами не получали денег из Киева уже многие месяцы. Отчаявшись окончательно, я вернулся на постоялый двор, но в комнату подниматься не стал — не мог видеть виновато-глупое лицо Федота-Молодца. Присев у камина, я опустил голову и задумался. Аукцион начнется через два дня, а принять в нем участие у нас шансов не было… Громкий смех отвлек меня от невеселых дум. За широким, дубовым столом веселилась компания забавно наряженных людей. Судя по их пестрым одеяниям и льющихся нескончаемым потоком стихам, в таверне веселилась заезжая труппа актеров. Заметив мое внимание, они приветливо замахали руками, приглашая за свой стол.

— Благодарю вас, — отказался я. — но сегодня я не лучший собутыльник: своей кислой физиономией я боюсь испортить вам праздник.

— Дружище! — укорил меня пузатый весельчак в потертом камзоле. — ты забыл главное правило дружеского застолья: горе здесь делиться на всех, а радость на всех умножается! Иди к нам! Право слово, что за смысл сидеть в окружении черных мыслей, когда можно сидеть в компании блестящих друзей?! Девочки, пригласите нашего гостя за стол.

Две молоденькие и, надо признать, весьма симпатичные, женщины со смехом подхватили меня под руки, настойчиво втягивая в пышущую жизнерадостностью компанию.

— Позвольте представиться — Тиран, — поклонился толстяк. — Я директор этой, самой гениальной на свете, труппы. Мы прибыли на Бродвей ставить комедию «Капитан Фракас». Бушмэны, прочитав сценарий, потребовали изменить его под понимание среднего бушмэна, как это было сделано со всеми мировыми шедеврами до нас. Мы отказались. Тогда они запретили постановку. Теперь мы перебиваемся уличными представлениями.

— И вы по этому поводу радуетесь? — удивился я.

— Разумеется! — воскликнул Тиран. — Значит, пьеса гениальна, а наша игра для них просто опасна. Вы — русич?

— Да. Приехал сюда по делу… Но оно сорвалось.

— Так что же вы грустите?! Надо срочно отпраздновать эту удачу: провал сделки с бушмэнами! Трактирщик, мертвая колода! Ты решил разориться, уморив нас жаждой?! Тащи все самое лучшее, мы начинаем представление!..

И представление действительно началось. Такого веселья трактир не знал со времен Колумба. Всю ночь к нам присоединялись заброшенные судьбой в чужие края весельчаки. Здесь были Труфольдино и Петруччо, Сирано и Тристан, Фархад и Леандр, барон Мюнхгаузен и принц Датский, и много, много других людей — смелых, веселых и жизнерадостных. На огонек нашего застолья слетались, как мотыльки, все те, кому было холодно и темно в богатой и процветающей Бушмэнии.

— Вы совсем не пьете, друг мой! — хлопнул меня ладонью по спине толстяк Тиран. — Вы и впрямь удручены. Оглянитесь вокруг: вы среди друзей! Здесь вы можете разделить свою печаль на сотню маленьких забот, а заботы просто смести под стол, как крошки! Что случилось с вами?

он был так дружелюбен и открыт, что я не выдержал и рассказал о событиях последних дней.

За столом повисла тишина.

— Да, я слышал этот странный приказ не давать больше ссуд русичам, — кивнул Тиран. — Говорят, — он понизил голос до театрального шепота, — что Бушмэния опять готовит вторжение в Россию.

— Друг мой! — крикнул мне с другого конца стола верзила с огромным носом и грустными глазами. — если эти коровьи пастухи вновь решаться напасть на вас, вы всегда можете рассчитывать на шпагу Сирано де Бержерака!

— И на меч дон Кихота!

— И на меч короля Артура!

— И на шпаги мушкетеров!

Зал долго гудел от имен и званий тех, кому жадность и лицемерие бушмэнов были противны давно и искренне. А потом кто-то крикнул:

— Шапку по кругу!

И за столом словно образовался водоворот из тянущихся ко мне тощих кошельков, и ладоней с последними монетками, заработанными потом и кровью. Я почувствовал, как к горлу поднимается ком, мешающий что-то сказать, как-то отблагодарить.

— Не надо слов, — понимающе улыбнулся Тиран. — За этим столом ты не увидишь ни одного космополита. Мы любим весь мир, но у каждого из нас есть в сердце Родина, и мы ни на секунду не забываем, что это такое. Что деньги? Бушмэнская радость! Избавимся же от них, друзья! Трактирщик, неповоротливая корова! Наши кружки опять пусты!..

… — Ты мне за это заплатишь, — твердо пообещал я Федоту-стрельцу, вернувшись под утро в номер и высыпая на кровать кучу позвякивающих мешочков. — Не знаю как, но ты отработаешь все до копейки и отдашь каждому из этих людей. Я за этим сам прослежу!

— Конечно! — воспрял духом Молодец. — Это можно сделать прямо сегодня. Сейчас рассветает, через пару часов откроют игорный дом, мы сделаем ставку, и выиграв, вернем все сполна…