Русская сказка - [17]

— Тогда я вам зачем?

— Илья, — проникновенным голосом заговорил Соломон. — все знают, кто лучший богатырь земли русской. Ты же православный, ты умеешь смирять гордыню. До того ли сейчас, кому слава достанется? Дело надо делать. Тебе надо довести до места человека, который сумеет взять необходимое. Сделай…

Илья подумал, и нехотя кивнул.

— Есть и еще кое что, — откашлявшись, продолжил Соломон. — Что б сохранить тайну, надо ехать вам… безымянными… А лучше — под чужими именами. Ведь если узнают, что сам Муромец, по поручению князя… В общем, мне кажется, что Иван — старое, доброе, ни к чему не обязывающее имя, которое уже успело прижиться на Руси…

— Что — все трое?! — опешил Муромец. — Все Иваны, и все — дураки?!

— Прятать мертвый лист надо в мертвом лесу, — напомнил Соломон. — Да и уже давно никого не удивляет, что ду… Иваны, на Руси толпами ходят. Это умные все по одиночке, а рыбак — рыбака, видит издалека…

— Помоги, Илья, — попросил князь. — Такие, как ты, делают больше того, чем могут… Верни мне дочь.

— Можешь на меня положиться, княже, — просто ответил богатырь.

Они обнялись: два немолодых, сильных человека, и меня почему-то кольнуло недоброе чувство, что это их расставание — последнее. Я тряхнул головой, сгоняя наваждение, поклонился князю, и вслед за Муромцем вышел во двор. Соломон отвел нас с Ильей в сторону.

— Мне очень стыдно, что я связываю вас этим обалдуем, — кивнул он в сторону Ивана — дурака. — Я достаточно пожил в России, что бы понять, что все беды от них и исходят, но… Князь в горе. Хватается за любую соломинку, а пророчество этих древних колдунов дает ему надежду… Если нет в нем скрытого смысла. Я боюсь, как бы не отомстили волхвы князю за утрату былой власти. Имейте это ввиду.

— Но почему надо держать в тайне именно исчезновение Василисы Премудрой? — не выдержал я.

— Это считается государственной тайной, — сказал Соломон, — но, как и многие ваши тайны, для народа это — секрет Полишинеля… Ивана-дурака, по-вашему… У царя было три дочери. Старшая — Василиса Премудрая. Умница, светлая голова и чистое сердце, но… даже у льстеца не повернется язык назвать ее красавицей… Средняя — Варвара Краса, Длинная Коса…

— Догадываюсь, — сказал я, видя, как тщетно Соломон пытается подобрать нужные слова. — Красоты неописуемой, но тот же льстец не рискнет назвать ее умной. Так?

— Увы, — подтвердил Соломон с облегчением. — Несмотря на молодость, вы уже знаете толк в женщинах, молодой человек…

— Что же тогда с третьей дочерью? — напомнил я. — Она вообще — идеал?.. И тупая и страшная?

— Нет-нет, что вы! — испуганно замахал руками казначей. — Наоборот, совсем наоборот! Волхвы предсказали, что девочка будет воплощением красоты и мудрости. Князь возлагал на нее большие надежды, но… Она пропала, когда ей едва исполнился год. Безо всякого следа, загадочно и непостижимо. Князь слал гонцов во все стороны света, обещал немыслимые награды, но ее исчезновение так и осталось загадкой. И вот теперь снова… Князь Владимир — сильный и властный правитель, но самые мудрые и перспективные идеи обустройства страны, давала ему старшая дочь — Василиса Премудрая. Можно даже сказать, что в последние годы, правила страной именно она. Князь способен расширить пределы страны и удержать завоеванное, но когда войн нет, страной правит не власть, а мудрость. И правление Василисы не было секретом ни для народа, ни для соседних княжеств. Теперь вы понимаете, молодой человек, чем может обернутся для страны известие о похищении княжны? Княжескую дочь надо найти срочно… и тайно.

— Ивану нужен конь, — попросил за меня Муромец, но я протестующе замахал руками:

— Уже не надо. У меня уже есть… средство передвижения.

Муромец посмотрел на робко выглядывающего из-за угла терема конька — горбунка, и приподнял кустистую бровь:

— Ты это серьезно?

— А что? — поддержал меня Соломон. — Кто воспримет всерьез человека, передвигающегося по стране на таком… средстве передвижения?

— М-да, такого похода у меня еще не было, — проворчал Муромец. — Что ж, прощай, Соломон.

— Лучше — до встречи, — отозвался княжеский казначей, и мы тронулись в путь.

Нашего третьего попутчика, красующегося на неповоротливом тяжеловозе, можно было бы обвинить во многих грехах и слабостях, но назвать его необщительным, не повернулся бы язык даже у врага. Я где-то слышал поговорку, что дорога трудна, если рядом нет веселого попутчика, но ее автор никогда не путешествовал с Иваном-дураком. Едва мы выехали за ворота, как уже знали не только краткую биографию Ивана, но и ключевые моменты жизни его дальних и ближних родственников. Положа руку на сердце, стоит признать, что этот чудак был добродушным, незлобивым, смелым и достаточно милым парнем. Просто все в нем было с перебором: и добродушия, и смелости и даже «милого парня». Он так усердно пытался развлечь нас, скрашивая дальнюю дорогу, что ди-джеи на всех питерских радиостанциях повесились бы от зависти, узрей они такую способность беспрерывно и воодушевленно говорить ни о чем. Жаль только, что, в отличии от радио, его нельзя было просто выключить.

Стоит признать, что наш небольшой отряд вообще выглядел в глазах местных жителей несколько комично. Круглолицый, толстощекий Иван-дурак, в его расшитой яркими петушками рубахе, безостановочно болтающий, сам себя спрашивающий и сам себе отвечающий. Муромец, сложивший доспехи в седельную сумку и оттого вновь превратившийся в коренастого, простоватого на вид деревенского мужика-пахаря. И я, трусящий рядом с ними на своем приземистом, лопоухом ослике-горбунке, как Санчо Панса рядом с идальго. Скилла, видимо постыдилась шествовать посреди столь выразительной компании и мчалась тянувшимися вдоль дороги лесами, время от времени появляясь то справа, то слева от нас.