Русская революция в Австралии и «сети шпионажа» - [3]
Специалист по истории российско-австралийских отношений А. Я. Массов пишет: «Попытка Советского правительства назначить в начале 1918 г. своего генерального консула – П. Ф. Симонова – оказалась неудачной. Австралия отказывалась иметь какие-либо отношения с Советским правительством»[6]. Это не совсем так. Австралийские власти действительно с определенным (и вполне понятным) недоверием отнеслись к представителю «красных», выступившему в роли дипломата, однако не отказывались от сотрудничества. Симонова принимали федеральный премьер, министры, члены парламента. Но Москва не воспользовалась шансом для развития отношений с Австралией.
Вплоть до своего отъезда с пятого континента Симонов не получил из Москвы ни шиллинга, ни пенса. Между тем, исполнение консульских обязанностей было сопряжено с немалыми расходами. Надо было помогать соотечественникам, вести переписку с официальными и частными лицами, встречаться с людьми, принимать их достойным образом, совершать поездки по стране. Приходилось зарабатывать журналистикой, брать взаймы. Симонов жил впроголодь и все средства, которые ему удавалось добыть, тратил не на себя, а на дела консульские, на защиту интересов советского государства, для которого он как бы не существовал.
Самое удивительное, что, несмотря на голодный паек и отсутствие поддержки со стороны Москвы, Симонов сделал многое. Договорился о репатриации русских эмигрантов, мечтавших вернуться на родину. Наладил контакты с австралийским правительством. Подготовил почву для возобновления двустороннего торгово-экономического взаимодействия, прерванного после октября 1917 года. Издавал газету, писал статьи, брошюры, формировавшие в австралийском общественном мнении позитивный образ Советской России. Сотрудничал с профсоюзами, социалистическими организациями, лейбористами. А еще революцию в Австралии готовил, создавал там Коммунистическую партию. Вот уж действительно, если перефразировать известного писателя, необыкновенная биография в необыкновенное время.
Почему советско-австралийские отношения приостановили в начале 1920-х годов и работа консула Петра Симонова была фактически перечеркнута? Постараемся разобраться в происшедшем и познакомить читателя с личностью этого человека, его деятельностью – он этого заслуживает.
Убийство в Ривертоне
Начнем с трагического события, случившегося 21 марта 1921 года в захолустном городишке Ривертон, штат Южная Австралия.
Это были тяжелые дни. Тысячи людей оплакивали Перси Брукфилда. Он был любимцем рабочего класса, его боготворили неимущие и обездоленные, чьи права он отстаивал азартно и яростно, как никто другой. Его редко называли «Перси», для всех он был «Джеком». Работяги предпочитали это имя – простонародное, без намека на аристократизм. Еще его ласково величали «Бруки». Свой парень, отчаянный малый, на которого всегда и во всем можно положиться. Его трудно было отличить от свэгмена, поденного рабочего, скитавшегося по стране с заплечной котомкой-свэгом и перебивавшегося случайными заработками. Видный лейборист, член парламента, Бруки никогда не задавался перед шахтерами, стригалями или фермерами.
Он оставался верен своей партии, но дружил и с крайними левыми, включая ненавистных властям коммунистов и уоббли. Брукфилд приветствовал Русскую революцию и с сочувствием наблюдал за социалистическим экспериментом в России.
Всю страну потрясла эта трагедия. На железнодорожной станции мужчина открыл беспорядочный огонь из автоматического пистолета по людям, ожидавшим поезда. Среди них были старики, женщины, дети. Полицейских оторопь взяла, они даже не попытались обезоружить стрелка. Четверо уже были ранены, когда Брукфилд бросился на негодяя.
Он был человеком огромного роста, широкоплечим, физически сильным. Но оружия у него не было. Бруки получил четыре пули, пока не упал замертво. Тем временем стражи порядка пришли в себя и скрутили убийцу.
Тысячи людей встречали поезд, доставивший в шахтерский город Брокен-Хилл гроб с телом Брукфилда. Пели «Красное знамя» – боевой гимн профсоюзов и лейбористов. Траурная процессия растянулась на две мили. На время церемонии похорон прекратили работу почти все фабрики и заводы Австралии.
Среди тех, кто пришел проститься с Джеком, выделялся невысокий худощавый человек, одетый опрятно, но чрезвычайно скромно, даже бедно. Советский консул Петр Симонов. Видавший виды костюм выглажен, стоптанные башмаки начищены. Лицо осунувшееся, усталое.
Симонов близко знал Перси. Они познакомились в Брокен-Хилле лет семь-восемь тому назад, вместе вкалывали на горных разработках. Был еще третий друг – Майкл Консидайн. Они настолько сдружились, что были не разлей вода, их прозвали «Брокен-хилловской тройкой». Конечно, Майк тоже пришел на похороны. Лучше него и Бруки товарищей у Симонова не было. Они не раз выручали его, вытаскивали из тюрьмы, ссужали деньгами.
Случившееся в Ривертоне стало для Симонова огромным потрясением. Он утратил одну из самых надежных опор в жизни. Вот уже больше трех лет он выполнял консульские обязанности, не получая из Москвы ни денег, ни слова поддержки или поощрения. В Народном комиссариате иностранных дел, советском внешнеполитическом ведомстве, о нем словно забыли. Хотя он не раз напоминал о себе…
