Русская расовая теория до 1917 года. Том 2 - [25]

Все вышеизложенные взгляды и научные построения Г. Е. Грумм-Гржимайло были хорошо известны в среде духовенства и интеллигенции тех областей Азии, где он проводил свои исследования, и никому никогда и в голову не могло прийти назвать его белым расистом. Что было бы весьма возможно, начни он сегодня излагать свои взгляды с кафедр престижнейших университетов, где вся «наука» оплачивается грантами «Соросов» и тому подобных биржевых спекулянтов.

Когда десятилетие спустя один русский путешественник повторил маршрут экспедиции Григория Ефимовича Грумм-Гржимайло по Монголии, то из уст местного мудреца услышал песню «о русском с длинной бородой, который знает, как вырастают горы и какие тайны они в себе хранят».

Из выше сказанного следует, что все разговоры о мистической восточной мудрости несколько преувеличены, ибо без первородного гения белой расы она бы просто не смогла возникнуть.

Приоткроем наконец завесу тайны и еще над одним шедевром нашей культуры, также совершенно замалчиваемым.

Современная наука этология, считается всецело достижением современной эпохи, и ее возникновение связывают с именами таких ученых, как Конрад Лоренц и Иренеус Эйбл-Эйбесфельдт. Этология — наука, изучающая биологические предпосылки любых форм поведения, — является по сути самостоятельной формой новейшего социал-биологизма. Однако в контексте ее становления начисто забывается имя прекрасного и совершенно самобытного русского историка Леопольда Францевича Воеводского, который оформил основные принципы этологии еще за сто лет до ее современного расцвета.

Л. Ф. Воеводский родился в 1846 году и по окончании курса в Санкт-Петербургском университете защитил магистерскую диссертацию на тему «Каннибализм в греческих мифах. Опыт по истории развития нравственности» (СПб., 1874), а затем докторскую «Введение в мифологию Одиссеи» (Одесса, 1881). С 1882 года он стал ординарным профессором классической филологии в Новороссийском университете.

Однако в плане рассматриваемой нами темы наибольший интерес вызывает его работа «Чаши из человечьих черепов и тому подобные примеры утилизации трупа. (Этологические и мифологические заметки)» (Одесса, 1877).

Целый букет современных узкопрофильных дисциплин занимается изучением мифов с точки зрения структуры и принципов развития языка, однако Воеводский, наверное, одним из первых в мировой науке сформулировал тезис, что миф — это прежде всего концентрированная проекция биологических фактов, запечатленных в истории. Именно базируясь на таком подходе, он и объясняет причины расовой активности древних ариев. Отвергая всевозможные идеалистические причины возникновения мифов, Л. Ф. Воеводский писал: «Вот почему, признавая в солярных и метеорологических объяснениях мифов долю правды, можно вместе с тем считать их иногда очень неудовлетворительными. Напротив, всё ведет к тому, что в наших мифологических источниках следует усматривать один из драгоценнейших остатков глубочайшей старины, — времени до разъединения индогерманской семьи. Мы находим множество явных следов существования каннибализма у всех индогерманских народов: индийцев, греков, римлян, кельтов, германцев, славян».

Каннибализма древних ариев не следует страшиться, как некоего непристойного факта нашей эволюционной биографии, напротив, его нужно верно оценивать с точки зрения практики борьбы за существование. Рафинированный «культурологический» подход и здесь всё портит и затуманивает, ибо древние арии практиковали не абстрактное людоедство, но конкретное поедание инорасовых врагов, побежденных в процессе борьбы видов. Ни одному арию никогда и в голову не пришло бы поедать своих соплеменников, так же как этого никогда не делают львы, волки, орлы или иные хищники. Биологическому уничтожению подлежит только иноплеменный инорасовый организм, как это и существует в органическом мире. Отсюда закономерно возникает и проблема практической утилизации трупа поверженного врага, который даже питательными продуктами или элементами упаковки своего организма должен способствовать выживанию и возвышению сильнейшего, что мы ежедневно и наблюдаем во множестве телевизионных программ, посвященных живой природе.

«То, что для теперешнего образованного человека является результатом поэтического творчества, может на иных ступенях развития являться путем простого наблюдения и сухой логической работы мыслительной способности».

Демифологизация мифа — вот суть метода Воеводского и в этом заключена его гениальность. Людоедство у древних ариев до момента их распада на племенные группы было основой их биологической активности, приведшей в конечном счете к захвату огромных территорий, за пределами ареала первоначального возникновения их как расы. Но это людоедство не было формой их самоуничтожения, как утверждает современная «гуманистическая философия», но символом физического и ритуального поедания инорасовых противников, что и запечатлено во множестве легенд, сказаний, мифов и сказок.

Вот почему в понимании древних ариев только воин, человек с активной жизненной позицией, считался носителем морали как таковой, ибо безропотная пассивная жертва не наделена от природы никакими этическими принципами. У баранов не может быть морали, ибо с точки зрения древнего арийца в основе любой моральной оценки всегда была заключена свобода выбора, лежащая на хрупкой грани жизни и смерти.